Христс воскресе! Меня очень давно интересует такой вопрос. После смерти душа человека покидает тело. Встречается ли душа со своими родственниками на небе? И будущая жизнь будет во плоти (то-есть в том теле в котором мы сейчас)?

Уважаемый читатель!

Условия нашей будущей жизни, после всеобщего воскресения, будут совсем иными, нежели те, в каких мы сейчас живем: не будет ни времени, ни пространства, и это совершенно меняет характер нашей будущей жизни сравнительно с настоящей. Если не будет времени, значит не будет различия в возрасте живущих, не будем связаны условиями расставания. Существуя сейчас в условиях времени и пространства, мы недоумеваем, как это Ангелы и Святые могут одновременно слышать молитвы десятков тысяч людей, живущих в разных концах земного шара, и откликаться на них. Мы не понимаем этого потому, что мы связаны условиями времени и пространства, и вне их не представляем себе возможности жизни. Освобождаясь от условий времени и пространства, мы сразу получаем возможность быть везде и нигде, и следовательно, видеть и слышать все существующее независимо от времени и пространства.

Существование такой жизни, жизни вне времени и пространства, подтверждается и Евангелием, и писаниями Апостолов, и вселенским преданием Церкви. Между нами и небесным миром происходит непрерывное общение. Евангелие определенно утверждает существование надмирной жизни. И апостолы говорят о том же. И Церковь — главным содержанием своей жизни имеет постоянное общение с поту-сторонним миром, со Святыми и умершими, с Ангелами и Богом. Не будучи похож на нашу жизнь, тот мир не отделяется и не отчуждается от нас, составляя с нами Единую Христову Церковь, и принимая живое участие в нашей жизни. Откуда же это видно? Прежде всего и больше всего из факта воплощения Сына Божия, из Его пребывания с нами на земле, из создания Им на земле Своей Церкви, из ниспослания Им Своим Апостолам и Церкви Св. Духа, из существования в Церкви непрерывного молитвенного и благодатного общения с миром небесным. На наши молитвы мир небесный отвечает исполнением наших молитв, дарует нам благодатное, светлое устроение духа, помогает нам в духовных и телесных нуждах, открывается нам в видениях и откровениях. Существует огромная духовная литература, в которой собраны многочисленные факты этого рода. По учению Церкви никто из нас после смерти не исчезает... Для нас начинается новоесуществование, светлое или печальное, но всегда сознательное; мы входим в мир существ духовных, сознательных, добрых или злых, святых или грешных, созерцаем Самого Творца мира... Что представляет собою этот таинственный загробный мир, какая жизнь идет там, об этом мы можем отчасти судить по Слову Божию, по преданию Церкви и по тем или иным явлениям и откровениям, какие мы получаем из таинственной глубины небесного мира, причем мы должны уметь отличать явления и откровения подлинные от явлений и откровений мнимых, призрачных.

Сохраняется ли нами в будущей жизни какой-либо внешний облик, или мы становимся существами безплотными? По этому поводу происходила в свое время интересная полемика между двумя выдающимися и почитаемыми епископами Православной Церкви — Феофаном-Затворником и Игнатием (Брянчаниновым). Последний утверждал, что и умершие, и ангелы, как добрые, так и злые, имеют некоторую, хотя и тонкую, материальную оболочку, что подтверждается явлениями Святых и Ангелов людям в видимом образе. Епископ Феофан отрицал это, ссылаясь на свидетельство Отцов Церкви. Оба мнения имеют своих защитников и своих противников. Некоторые современные богословы утверждают правильность одного и другого мнения по этому вопросу; по отношению к Богу вся тварь (творение) безусловно материальна, ибо только Бог является Существом высшим, духовным в полном и недосягаемом значении этого слова. Душа сотворена из небытия и имеет определенные очертания, душевную природу, благодаря чему в явлениях из невидимого мира имеет видимую оболочку, а по отношению к тварному миру она духовна, ибо имеет нематериальную природу.

На вопрос о том, как происходит наш переход из земного бытия в вечную жизнь, Православная Церковь отвечает учением о мытарствах. Каждого человека, по исходе его из тела, ожидает ряд притязаний на него со стороны темных сил адских. Все его темные дела, желания и помышления имеются у них на учете, и на этом основании они считают умершего своею собственностью. Ангел хранитель человека противопоставляет их требованиям добрые дела умершего, или его покаяние и этим, так сказать, откупается от их притязаний. (Отсюда происходит и самое название «мытарств» — «мытарь» сборщик податей, повинностей). Пройдя благополучно все эти заставы, человек достигает светлой небесной области и поклоняется Господу. Затем ему показывают светлые райские обители и места мучений грешников. До девятого дня он осматривает обители праведников, и до сорокового дня — места мучения грешников. После того и другого осмотра умерший поклоняется Господу. Вот почему в эти дни о нем возносится Церковная молитва. В 40-й день участь умершего определяется. Впрочем, это определение не окончательное. Или, правильнее сказать, для праведников она окончательная, а для грешников неокончательна, и подлежащая изменению к лучшему. Участь грешников может измениться к лучшему по молитвам о них живущих на земле, по совершению в память их добрых дел. Таким образом, загробная участь человека не определяется всецело его единичными данными — добрыми или недобрыми. Ему могут помочь в деле спасения и другие люди. Дело спасения не есть дело исключительно индивидуальное. Оно есть общее дело верующих, общее дело Церкви, и тем более близких ему и любящих его людей. Церковь — Тело Христово, а есго члены — все верующие во Христа. И поэтому болезнь, гибель одного члена вызывает усиленную работу других органов, погибель одного члена отдается болью во всем организме. Духовный организм Церкви по смерти одного из членов возносит молитву, и силою Христовой любви способна помочь нуждающемуся в помощи. Так верует и исповедует Православная Церковь, и потому молитва за умерших составляет необходимую, существенную и значительную часть Ее богослужения. Церковь в годовом круге своего богослужения имеет специальные дни для поминовения умерших, помимо обычного, повседневного поминовения. Посмертная жизнь человека — от гроба до всеобщего воскресения отличается и от его земной жизни, и от той жизни, которая наступит после всеобщего воскресения. От земной жизни она отличается тем, что человек в этот период времени живет, не имея тела. Земное свое тело он оставил умирая. Воскресшего же тела еще не получил.

Существует ли в загробной жизни общение между праведными и грешными? Или они совершенно изолированы друг от друга? Судя по притче Господа о богаче и Лазаре, общение между ними возможно. Богатый, находясь в аду, видит Авраама и Лазаря на лоне его. И не только видит, но и беседует с ним. Не существует только перехода от праведников к грешным и наоборот. Богач, мучаясь в пламени, просит Авраама: «Умилосердись надо мною, и пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде, и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в пламени сем». Авраам отвечает: «Между вами и нами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят». Когда же богач, после этого ответа, просил Авраама послать Лазаря на землю, в дом отца его предостеречь братьев его, чтобы и они не пришли в «сие место мучения», Авраам отказался и это исполнить, говоря: «У них есть Моисей и пророки, пусть слушают их».Богач опять сказал: Нет, отче Аврааме! Но если кто из мертвых придет к ним, покаются». Авраам снова ответил: «Если Авраама и Моисея не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят!» (Лк. 16, 24-51). Насколько возможна или невозможна помощь со стороны находящихся в раю тем, кто находится в аду, мы ничего не можем добавить к тому, что сказано в притче. Что же касается помощи со стороны находящимся в раю тем, кто живет еще на земле, то мы знаем из многочисленных фактов, что эта помощь возможна. И Церковь этой помощи не отрицает; например, Ангел выводит Апостола Петра из темницы; неоднократное исцеление от болезни преп.Серафима Саровского явлением Божией Матери.

Кроме притчи о богаче и Лазаре, Господь и в других Своих словах раскрывает тайны небесной жизни. Так, Он говорит Апостолам: «Смотрите, не презирайте ни одного из малых сих (детей); ибо говорю вам, что Ангелы их на небесах всегда видят Лице Отца Моего Небесного» (Мф. 18, 10). Это значит, что у людей, во-первых, имеются Ангелы-Хранители, а, во-вторых, что они защищают детей перед Богом от тех, кто их обижает. Из ответа Господа на лукавый вопрос саддукеев о женщине, состоявшей по очереди в замужестве за семью братьями, чьею женой она будет после всеобщего воскресения, Господь разъясняет, что «в воскресении ниженятся, ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божии, на небесех» (Мф. 22, 30). Такими небольшими отдельными разъяснениями о жизни загробной, разбросанных в разных местах Евангелия, пред нами поднимается в некоторой степени завеса загробной жизни, и открываются ее тайны. Тоже самое мы находим и в апостольских посланиях. Например, Апостол Павел в одном из своих посланий раскрывает коринфянам тайны своих видений небесного мира: «Неполезно мне хвалиться,-пишет он им, — ибо я приду к видениям и откровениям Господним. Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет (в теле ли, не знаю, или вне тела, Бог знает) восхищен был до третьего неба. И знаю о таком человеке (только не знаю, в теле или вне тела, Бог знает), что он был восхищен в рай, и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать. Таким человеком могу похвалиться; сам же не похвалюсь, разве только немощами моими» (2 Кор., XII, 1-5). Книга Деяний Святых Апостолов переполнена явлениями и откровениями из небесного мира. А что сказать о Евангелиях, где каждая страница, — от Благовещения Пресвятой Деве Марии и Рождества Христова до явления Святой Троице на Иордане и Бога Отца на Фаворе и до Вознесения Господня, — переполнена откровениями небесного мира!..

Все, сказанное нами, является вещами, всем хорошо известными, и если мы напоминаем о них, то только потому, что немногие помнят и думают о них, немногие строят свою жизнь в соответствии с этими небесными откровениями, ясно говорящими нам о том, что наша жизнь не кончается нашим земным существованием, и что существует иной мир, небесный, куда мы и должны будем перейти для существования вечного. Мы не можем, однако, не сказать и того, что все, что мы знаем, о жизни небесной, далеко не передает нам ее подлинного содержания. Говоря о небесной жизни, мы пользуемся словами, данными нам для ориентировки и для обмена мнений в нашем земном мире трех измерений; применяя эти слова к познаниюи описанию мира небесного, в котором не существует ни времени, ни пространства, мы естественно впадаем в неточности и недоразумения. И не только слова Апостолов, но и слова Самого Господа, как Он говорит нам о предметах мира невидимого, вечного, о Своем, например, втором пришествии и Страшном Суде, — не передают нам подлинной жизни невидимого мира, а только перелагают ее, насколько это возможно, на язык нашего тварного мира, на язык трех измерений, и в таком только переложении дают нам некоторое познание мира невидимого, Царства Небесного. Поэтому Апостол и говорит: «око человеческое не видело, и ухо человеческое не слышало, и на сердце человеческое не приходило то, что приготовил Бог любящим Его». Всякое недоумение и всякое непонимание, и все споры книжников и фарисеев с Господом Иисусом Христом и Апостолами происходили именно от того, что они безсознательно или сознательно, неумышленно или умышленно, переносили свое земное понимание вещей в область вечной жизни, а все свои возражения и вопросы относительно жизни небесной делали с точки зрения своих земных понятий, не обращая внимания на то, или не сознавая того, что жизнь в тварном мире и жизнь в вечности существуют в совершенно различных условиях.

Переходим к другим вопросам, связанным с загробною жизнью. С каким духовным содержанием переходим мы в вечную жизнь? Все ли полученные человеком впечатления в этой жизни, сознательно или безсознательно им воспринятые, уносятся им в будущую жизнь, или же какая-нибудь частица пережитого нами на земле отпадает и совершенно нами утрачивается? Наоборот, все оживает и вспоминается им со всею ясностью и отчетливостью, не исключая мельчайших впечатлений самого раннего детства. Мы переходим в вечность со всем запасом нашего духовного содержания, и это только и дает возможность произвести каждому из нас справедливый и безпристрастный суд. Мы сами себя увидим в полноте нашего содержания, сами увидим и поймем справедливость божественного о нас определения. Говорят, что такую полноту самосознания переживает иногда человек и в момент угрожающей ему внезапной смерти. Тем более это возможно пред лицом Божиим, когда человеку произносится Божие определение, и когда человек начинает видеть, что иного определения ему и быть не может, по всей его земной жизни и по всемего делам и переживаниям. «Страшно впасть в руки Бога Живаго», говорит Апостол Павел. Страшно потому, что от этих рук исходит справедливое и безусловное обоснованное определение, и иного быть не может.

Возникает далее другой вопрос — относительно умирающих младенцев и детей. Каково будет их положение и состояние в будущей жизни среди безплотных существ? Останутся ли они и там младенцами — двухнедельными, трехмесячными, пятилетними — или с ними произойдет какая-либо перемена? По учению Церкви, в будущей жизни все будут в одном возрасте, или, точнее сказать, все будут без возраста, потому что не будет времени. Каждый будет там в полноте своих человеческих сил и возможностей. Земное детское состояние подобно состоянию семени, еще не раскрывшего все скрытые в нем возможности. И ребенок и семя, в здешней земной жизни раскрывает в себе эти возможности мало-помалу, под влиянием внешней обстановки. В будущей жизни эти возможности раскрываются в младенце сами собою в атмосфере вечности, и младенец становится там совершенным человеком, минуя условия земного существования. В этом заключается огромное преимущество умирающих младенцев перед взрослыми людьми. Они умирают, не узнав греха, и сохранив нетронутыми все свои духовные возможности. Они сразу достигают полноты своего возраста в Царстве Божием. Поэтому Церковь и называет их «блаженными».

Третий недоуменный вопрос возникает относительно людей душевно-больных, так называемых «сумасшедших, «ненормальных», «идиотов» и т.п., что будет с ними в будущей жизни? Все эти болезненные, ненормальные состояния людей суть явления жизни земной, и только земной. Вследствие тех или иных условий нашей земной жизни и плохой наследственности, душа этих людей лишена возможности проявлять себя нормально. Но это не значит, что она перестала быть нормальною душею, созданною по образу и подобию Божию. Если и в земной жизни для нее возможно бывает иногда освобождение от ненормальных условий существования и проявления себя, и она, как говорят, выздоравливает, то тем более это становится для нее возможным тогда, когда она освобождается от своего тела и от всех ненормальных условий своего существования. В будущей жизни душевно-больных, конечно, не будет. Все будут жить полнотою своих естественных, здоровых сил и возможностей, как созданные по образу и подобию Божию. Если Бог смерти не сотворил, как говорит Библия, а она вошла в мир, как следствие человеческого греха, то тем более не сотворил Бог сумасшествия или идиотизма, и они суть не что иное, как продукт нашей земной ненормальной жизни, только в ней и существующие, но никак не могут быть явлением жизни вечной, безсмертной, небесной...

Сохранят ли люди в будущей жизни свои индивидуальные особенности? Можно ли будет там отличить Апотосла Петра от Апостола Павла, святителя Николая от преподобного Сергия? Несомненно. Это видно уже из притчи о богатом и Лазаре, в которой ясно различаются Авраам и Лазарь; а затем это видно и из явлений умерших святых живущим на земле людям. Пресвятая Богородица являлась преподобному Сергию в сопровождении Апостолов Петра и Иоанна, преп. Серафиму — в сопровождении сонма мучениц. Ангелы являлись людям видимым образом: Божией Матери, священнику Захарии, Апостолу Петру, сотнику Корнилию и т.д. В каких телах они являлись, этого мы не знаем; знаем только, что являлись видимым образом, и потом становились невидимыми. Так и Господь, по воскресении Своем, являлся ученикам при запертых дверях, в Своем собственном Теле, ел и пил с ними, и потом становился невидимым. Все эти явления выше нашего нынешнего разумения, но, несомненно, вполне действительны.

Существует ли в загробной жизни, до всеобщего воскресения, какое-либо различие между людьми по степени блаженства праведников, и по степени мучений грешников? Несомненно существует, но не в смысле физических страданий, или физических наслаждений, потому что мы ни откуда не знаем, что до всеобщего воскресения умершие уже имеют какой-либо внешний облик: их земное тело осталось в земле, а новое тело они получат только после всеобщего воскресения. Но все же умершиекаким-то образом и знают друг друга, и имеют между собой общение. Укажем снова на ту же притчу о богатом и Лазаре. Апостол Павел в Послании к Коринфяном говорит о себе, что он чудесным образом был вознесен до «третьего неба» и слышал там «неизреченные глаголы, которых невозможно передать человеческим языком» (2 Кор.,XII, 1-4). Эти слова Апостола ясно показывают, что существуют разные состояния блаженства, как и разные состояния бытия вообще в загробной жизни, о которых мы узнаем, конечно, только на личном, посмертном опыте. Православный Катехизис, на вопрос о том, в чем состоит посмертное блаженство праведников, дает ответ, что «оно состоит в созерцании Бога во свете и славе», и в единении с Ним, и приводит слова апостола: «теперь мы видим, как бы сквозь тусклое стекло, гадательно; тогда же лицом к лицу» (1 Кор., XIII, 12), т.е. между мною и Богом не будет тогда никакой преграды, мешающей мне видеть истину, как она есть. А по евангелисту Матфею, «тогда праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их» (Мф. 13,43). И еще у Апостола Павла: «Как мы носим образ перстного (т.е. земного, тварного) человека, так будем носить и образ небесного» (т.е. прославленного Сына Божия) (1 Кор. 15, 45). Ибо «будет Бог все во всем» (1 Кор. 15,28). Все будет проникунуто и наполнено вечною, небесною славою Божиею. В ощущении и созерцании этой Божественной славы и будет состоять блаженство праведников. И этому блаженству не может помешать скорбь о состоянии грешников. Все равно как и блаженное состояние Самого Бога не умаляется оттого, что существуют страдания грешников, хотя Бог и скорбит о них. Но скорбеть о чем-нибудь, это еще не значит — не быть блаженныи и радостным. Например, преп.Серафим Саровский не терял радостного состояния духа, хотя и обращался с грешниками. Но мы опять должны оговориться, что при всех наших попытках понять и представить себе состояние будущей жизни не можем сделать этого в условиях и при средствах нашего земного бытия. Подлинная истина потусторонней жизни откроется нам только тогда, когда мы переступим ее порог и войдем в ее таинственную глубину.