Память Боголюбской иконы Божией Матери

Икона Божией Матери, именуемая «Боголюбская», связана с именем святого благоверного князя Андрея Боголюбского. Князь Андрей Боголюбский – это целая интереснейшая эпоха русской истории. Не принимая принципы государственной жизни Киевской Руси, раздираемой в то время княжескими междоусобицами, князь Андрей направился из Вышгорода на свою родину: в Ростово-Суздальскую землю. Там, на русском севере, его трудами было заложено основание православного Московского царства. 

При переселении князь Андрей взял с собой чудотворную икону Божией Матери. По преданию, это одна из трех икон Божией Матери, написанных святым евангелистом Лукой при земной жизни Владычицы. Так как святая икона в доме благочестивого и набожного князя несколько раз сходила со своего места, пребывая в воздухе, князь понял, что надлежит переменить её местопребывание. По пути он постоянно служил перед ней молебны. Во Владимире радостно встречали князя его жители. Затем он отправился в Ростов. Проехав от Владимира десять верст, лошади остановились на берегу реки Клязьмы и, несмотря на понукания, не хотели идти дальше. Запрягли свежих, но и они не пошли. Пораженный этим, князь пал в страхе перед иконой и слёзно молил Богородицу открыть ему Ее святую волю. Пресвятая Владычица, как солнце, лучи испускающая, предстала перед молящимся князем со свитком в правой руке и повелела оставить образ свой, взятый из Вышгорода, во Владимире. А на месте чудесного явления построить храм и основать обитель. Помолившись Сыну Своему о месте этом и о всей русской земле, Она стала невидима.

Исполняя повеление, князь Андрей заложил на указанном месте каменную церковь в честь Рождества Пресвятой Богородицы, где образовался и монастырь. Затем святой князь призвал искусных иконописцев и просил изобразить Богородицу так, как Она явилась ему: во весь рост, со свитком в правой руке, с ликом, обращённым к Спасителю, чтобы благословил Он место сие, Ею избранное. Когда строительство церкви было завершено, благоверный князь Андрей перенёс в неё написанный образ и установил ежегодное празднование в честь явления Божией Матери. Монастырь и город, образовавшийся вокруг обители, благоверный князь Андрей назвал Боголюбовом, потому что, по его словам, Божия Матерь возлюбила это место, а сам князь с тех пор стал именоваться Боголюбивым или Боголюбским.

Эта икона издревле почиталась чудотворной. Особенно прославилась она в 1771 году, когда после принесения чудотворного образа во Владимире прекратилась эпидемия моровой язвы (чудотворную икону несли крестным ходом вокруг смертоносных очагов, и мор прекращался). Чудотворный образ пребывал в Боголюбском монастыре, а после его закрытия — в приходской церкви в Боголюбове. После закрытия и этого храма чудотворный образ был передан во Владимирский краеведческий музей. В 1992 году икона была торжественно перенесена в Успенский собор Княгинина монастыря во Владимире, где и пребывает поныне.

Глубокое почитание чудотворной этой иконы русским народом засвидетельствовано написанием множества копий с неё, воспринявших благодатную силу древнего образа. Одна из них находится недалеко от г. Болгара, в р. п. Старая Майна. К этому местночтимому мироточивому образу Боголюбивой Божией Матери стекается множество паломников из разных мест.

Некоторое время я проживала в этом поселке. Со всеми своими проблемами и заботами я шла к Боголюбивой и просила защиты и помощи. В советское время храм использовался как место для развлечений молодежи, в качестве клуба. Может быть, поэтому особое молитвенное состояние я лично ощущала только вблизи чудотворного образа. Но оказавшись в этом храме вновь, спустя несколько лет, я удивилась перемене внешнего и внутреннего состояния церкви. Храм благоустраивается. Иконы — в красивых резных рамах. К особо чтимым иконам сделаны приступки. А главное — это ощущение благодати. Думается, не без помощи Божией Матери церковь обретает былую красоту и молитвенный дух.

«Дева днесь предстоит Сыну, руце Свои к Нему простирающи, святый Андрей радуется, и с ним Российская страна торжествует, нас бо ради молит Богородица Превечного Бога» (Кондак, глас 3).