В 2015 году в казанской Галерее русского искусства прошла выставки «Духовные связи России и Греции. Валаам и Афон». Два православных центра и намоленных веками места. Валаам — духовный преемник Афона. По одной из версий, иноки Сергий и Герман пришли сюда «из далёкой Эллады» и основали на одном из островов Карелии монашеское братство. И тогда в зеркале Ладожского озера отразился крестообразный свет первой христианской лампады, зажжённой в монашеском ските на полуострове Халкидики. Из Греции миссионеры принесли иконы, Библию, молитвенники и кипарисовые кресты. Со временем на северной земле монашеская братия отстроила монастырь...
Посетители галереи увидели редчайшие фотографии пейзажей, монастырей, часовен, скитов, монахов Афона и Валаама, сделанные сто лет назад. В день открытия выставки, как бы озвучивая чёрно-белые снимки, пел мужской хор студентов Казанской духовной семинарии. Виртуальное паломничество состоялось благодаря Министерству культуры Российской Федерации, Мультимедиа Арт Музею (Москва), Московскому Дому фотографии, Государственному музею-заповеднику «Остров-град Свияжск» и самой Галерее русского искусства.
Они были персональные, подносные. Их делали вручную в нескольких экземплярах — для царской фамилии. Приклеивали лучшие снимки на паспарту с тиснением, затем подшивали и прессовали. Все афонские фотографии взяты из альбома внука Николая I, великого князя Константина Константиновича Романова, который ему преподнесли во время его паломничества на Афон в 1881 году. До 1917 года альбом хранился в библиотеке Мраморного дворца на Миллионной улице в Санкт-Петербурге, где проживал великий князь.
Остальные четыре альбома были поднесены от Русского Пантелеймонова монастыря великому князю Алексею Александровичу, императрице Марии Александровне, императору Александру III и, вероятно, Александру II.
Афон и Валаам были малодоступны, не каждый праздный мог отправиться туда. Это сейчас долететь или доплыть до греческой «Святой горы» или живописных островов в Карелии не так сложно. А в девятнадцатом веке места эти действительно были отшельническими. Верующие задолго до путешествия тщательно готовились к этому событию всей их жизни! Мало того, закрытость Афона сохраняется и сегодня. Сюда и сейчас запрещён въезд женщинам.
А фотография позволяла приблизить святые уголки православия сначала для царской фамилии, а сейчас, благодаря этой выставке, и для более широкого круга зрителей. В советские времена альбомы не выставлялись (тема уж очень специфичная!), хранились под спудом в архиве и были доступны немногим исследователям в белых перчатках.
Интересно, что монастыри не ограждались от технического прогресса. И фотографии делали не приглашённые специалисты, а сами насельники Свято-Пантелеймонова монастыря — отец Леонтий и отец Геннадий. Снимки проявили и напечатали в монастырской мастерской на профессиональном оборудовании. Фотографы-монахи запечатлели святые места и на большом формате. Их фотографии уникальны и показывают нам, каким Афон был до строительства соборов. Многие виды, выбранные отцом Леонтием и отцом Геннадием, стали классическими. Им удалось передать святую тишину этих мест. Отсутствие случайных точек съёмки, желание представить каждый монастырь и скит с наиболее интересного ракурса и в выигрышном свете, наконец, чисто профессиональное умение добиться максимальной чёткости фотоснимка — всё это хорошо видно по этим работам. Снимки в альбоме сохранили изображения Афона, каким он представал перед паломниками спустя девять веков с момента основания. А в нынешнем году Афону тысяча лет! Но вот кто снимал Валаамский монастырь, неизвестно. Возможно, те же насельники, которых командировали в северную обитель.
Датированы первые афонские снимки 1867-м годом. Основная серия была закончена в 1872 году. То есть пять лет шла «фотосессия». Но отдельные фотографии помечены 1881-м годом. Съёмки на Валааме длились с 1867 по 1887 год. Это была трудная и кропотливая работа. Мне стало любопытно, на какой же технике работали фотографы?
Если учесть, что первые дагерротипные приборы появились в России в 1840 году — на следующий год после изобретения фотографии — то получается, что технические новинки из Европы довольно быстро оказывались на прилавках российских магазинов.
Откроем журнал «Промышленность» за 1863 год, где имелся раздел для начинающих фотографов, и прочтём такое объявление: «Бруно Зенгер и К. С.-Петербург, Невский пр., № 25. Фабрика и склад фотографических принадлежностей. Лучшие камеры заграничной работы разных систем. Аппараты для моментальных съёмок. Начиная с 3 рублей камеры «Россия» и «Ермак» (скорее всего, немецкий производитель, давая изделиям такие названия, ориентировал их на российский рынок. — Прим, автора). Большой выбор вспомогательных предметов для светописи: фотопластинки, фотобумага, магниевый порошок, паспарту».
Принадлежности для съёмок, как и сами аппараты, были тяжёлыми и громоздкими. Для работы в павильоне это не столь важно, но вот для пейзажной фотографии вес имеет значение. Фотограф должен был обладать недюжинной силой и выносливостью. Что входило в его багаж? Это сам аппарат весом более десяти килограммов, тяжёлый треножник (учтём, что ландшафт на Афоне горный, а на Валааме — скалистый!). Дополнительно к этому прилагался большой ящик со стеклянными пластинами, складная палатка для проявочных работ, пятилитровая бутыль с коллодием и склянки с различными солями для очувствления пластинок. Из-за их хрупкости проявляли сразу же после съёмок.
Пейзажные фотографии тех лет своей композицией, жанровыми сценками напоминают картины живописцев-передвижников. Недаром критики «светописи» усматривали в ней угрозу живописи. Журналист Ф. Павленков писал: «Некоторые, указывая на непомерное размножение фотографов, с сожалением (совершенно напрасным) замечают, что «эти сорные травы» заглушают истинное искусство и что фотография, «это создание машины», теснит живопись, отнимая у её адептов средства к существованию. Какая клевета!»
Фотографии, как слепок действительности, в зависимости от сюжета и манеры исполнения, по-разному воздействуют на человека. Рассматривая афонские и валаамские фотоснимки, абстрагируешься от суеты и погружаешься в состояние умиротворения. Я почувствовал исходящую от них энергетику спокойствия. Они настраивали меня на раздумья о течении времени, о миссии человека на земле, о познании самого себя и окружающего мира, о пути к Богу и т. д. Я как бы совершал прогулки по Афону и Валааму, разглядывал величественные пейзажи, подмечал детали — во что облачены монахи, как устроены их скромные скиты, сливающиеся с природой, длинноносые рыбацкие лодки и т. д. Когда фотографии были уже развешаны, я прошёлся вдоль стен, и у меня появилось ощущение, что, кадр за кадром, передо мной прокрутили документальный фильм о красоте святых мест и жизни отшельников.
Мы знаем, что православие пришло к нам с греческой земли. Семена веры оттуда. После захвата Византии Османской империей греки потеряли свою государственность, и православная религия стала притесняться. И вот тогда центр духовной жизни переместился в Россию — в Москву. Вспомним: «Москва — третий Рим и четвёртому не бывать». Первой мировой столицей был Константинополь, второй — Рим, третьей — Москва. Таким образом, утверждалось, что Российская империя — преемница греко-византийской культуры. В западных источниках Византия именовалась «империей греков» из-за преобладания в ней греческой культуры и языка, в Древней Руси её называли «Греческим царством», а столицу — Царьградом. И вот на всей необъятной территории России — от Валаама до Соловков стали возникать очаги духовной жизни. Появлялись скиты, часовни, церкви, а затем и монастыри. А началось всё со Святой горы Афон!
Особый интерес выставка вызвала у греков, проживающих в Казани. Национально-культурная автономия греческой диаспоры Республики Татарстан «Демос» объединяет немногочисленных представителей этого древнего народа. Все они — российские подданные, и многие, как и я, не говорят на греческом языке. Большинство уже давно сроднилось с русскими, татарами, евреями... Но в сердце каждого осталось самоощущение, что он — грек. Мы общаемся, проводим культурные мероприятия. Но родина каждого из греческой диаспоры — Татарстан.
История появления греков в Российской империи связана с трагическими событиями в турецком Трапезунде — это крупный город Понтийского царства, существовавшего на берегу Чёрного моря. Достоверно известно, что государственным языком здесь был греческий, и культура основной части общества, особенно городской, тоже была греческой. Понт впоследствии стал органической частью Византийской империи и по культуре, и по духу, поскольку жители считали себя исконными жителями эллинского мира.
Понтийские греки восстали против осман во время Первой мировой войны под предводительством митрополита Трапезундского Хрисанфа Филиппидиса. Они с воодушевлением встретили победы русского оружия и поэтому подверглись притеснениям со стороны турецкого правительства, которое начало разжигать ненависть между народами и подстрекать мусульманских фанатиков к агрессии, а затем бросило на истребление греков и армян регулярную армию. Эти два народа вынуждены были бежать с насиженных мест. Многие ушли в Россию. Правительство Российской империи разрешило селиться беженцам-единоверцам на свободных землях Северного Кавказа и Кубани. Со временем они расселились вглубь страны. Именно так предки современных российских греков обосновалась в Казани и на территории нынешнего Татарстана.
Многие события в мире последних лет иначе как мракобесием не назовёшь. Гибнут люди, разваливаются государства, раздираемые войной. Извращается вера, чёрное выдаётся за белое, одурманивается и сбивается с толку молодёжь. Кажется, мир сошёл с ума, и в двери стучится средневековое невежество!
Но не всё так безнадёжно. Оазисов духовности, готовых противостоять песчаной буре, на земле много. Особенно у нас, в России. Это прежде всего люди — интеллигенция, учёные, писатели, священнослужители... Это — церкви, мечети, синагоги, монастыри, святые места... Это архитектурные шедевры, памятники истории, музейные реликвии, художественные ценности, библиотеки, учебные заведения. А ещё — культурные традиции народов, населяющих огромную страну.
Духовность обреталась, сберегалась и приумножалась многими поколениями людей. Это самое ценное, что имеет наша многонациональная Россия со своей богатой историей, которая писалась многие, многие лета! И наша выставка — небольшая лепта в общее дело возрождения духовности, в укрепление межконфессиональных отношений и взаимопонимания. Только вместе мы сможем противостоять хаосу и разрушению.
Записал Адель ХАИРОВ