Правило Солнца

— Чем Вы так озабочены, отец Владимир? — сочувствует многоучёный отец Арсений, он вышел погреться на весеннем солнышке.

— Да вот... Ответил сейчас человеку из Южной Америки, а теперь засомневался. Он помоложе Вас, но не намного, православным стал два года назад. И спрашивает в письме на сайт монастыря, как ему стать монахом.

— Думаю, Вы не стали приглашать в Раифу...

— Да и никуда... Посоветовал приготовиться тем, чтобы уже в миру учиться исполнению евангельских заповедей.

— Вполне осторожно. И что Вас беспокоит?

— А вот, к примеру, Вы, отец Арсений, как готовились к монашеству?

— Вы что, отче! И что заострять вопрос на мне? Спросите любого в Раифе — никто не готовился и не собирался быть монахом! А вот Вы сами, отец Владимир, как долго приуготовляли себя?

— Да никак! Никакого желания! Даже мимолётного помысла не было ни о монашестве, ни о священстве!

— Наверное, наш монастырь какой-то особенный...

— Нисколько. Уж сколько живу, а не встречал ни одного монаха, который заранее мечтал о монашестве. Вот, даже при встрече с епископом Новосибирским Сергием (Соколовым) — истинно святой человек! — был прямо удивлён, что даже он не предполагал стать монахом. Отец его — «белый» священник, оба брата — тоже.

— И как же тогда?

— А когда учился в Троице-Сергиевой, то некий товарищ «из органов» стал ему предлагать сотрудничество и описывать карьерную перспективу в связи с этим, когда он после учёбы вернётся в мир. А будущий епископ, сам не понимая зачем, объявил товарищу, что не вернётся в мир, но останется здесь, в монастыре. Тот ошарашенно посмотрел: фанатик! И отстал. Но прошли ещё годы...

— М-да, уж если у епископов так...

— То-то и оно, отец Арсений. А вот сейчас встречаются желающие. Да ещё и спрашивают, какое правило молитвенное избрать, чтобы не  так трудно было вживаться в монастырский быт.

— Вот это очень даже любопытно! И мы желаем знать! — оживился многоучёный отец Арсений. — Надо было бы и южноамериканцу дать таковое правило! А то — «заповеди»...

— Видите ли, отец Арсений, если дать правило, то ведь могут наступить такие обстоятельства, что вычитывать его будет невозможно. И человек смутится, он потеряет опору, вся внутренняя жизнь расстроится. А то ещё фарисеем станешь: я всё вычитываю, я — праведник!.. Ну, а заповеди никогда во всей полноте не исполнишь, вот и смиришься: я — должник у Бога...

— Но и без правила нельзя. Ведь нужны какие-то рамки.

— Да, но рамка — это же не сама картина. Лучшее правило дал товарищ Маяковский: «Светить всегда, светить везде... вот лозунг мой и Солнца!» А светить мы возможем только тем светом, который даёт наше Солнце — Христос. Сами-то мы — тьма, злость и грехи, как сказал святой.

— Да, правило Солнца — это по-нашему: «Непрестанно молитесь.» Это, конечно, очень даже элементарно, — задумчиво сказал отец Арсений. — То есть, выглядит элементарно просто. А как Вы сами к нему относитесь?

— Положительно, — вздохнул я. — Положил его — пускай отлежится, а там — может быть, Солнце взойдёт и в моей душе, и...

— А пока Солнце попаляет наши грехи, — заключил многоучёный отец.

— На днях читал, что даже пустыня где-то в Америке иногда покрывается вся цветами...

— Весьма обнадёживает, — кивнул отец Арсений. — Представляю, как ангелы взирают на нашу душу и поют: «Процвела пустыня, яко крин...»

— Да, — снова вздохнул я. — Но хватит ли у нас терпения на переход своей пустыни? Даже не знаю, когда может сие произойти...

— Да лишь бы идти прямо и никуда не сворачивать, держать ориентировку по Солнцу. Тогда успех гарантирован, — утвердил многоучёный отец.

Где-то он сегодня...