Святыня двух селений: икона великомученицы Параскевы Пятницы

3256

У нас в Спасо-Преображенском храме села Большие Кабаны, какую икону ни возьми, у каждой, как и у человека, своя биография: есть в ней радости и скорби, переживания и печали, и, конечно же, почет, уважение и признание.

Есть икона святой великомученицы Параскевы Пятницы, которая явилась чудным образом в XIX веке в селе Бима, что в двадцати километрах от Больших Кабан. Весть о явлении иконы облетела всю округу. Люди сходились сюда, чтобы увидеть святой образ и помолиться перед ним. В это время происходило множество исцелений. Над колодцем, где явилась икона, построили деревянную часовню, а из колодца брали воду и стали замечать, что она имеет исцеляющую силу, особенно помогает при болезни глаз. С этой иконой связано очень много различных рассказов о ее чудотворной силе, о чем рассказывают и наши прихожане, и приезжие люди из Казани, и те, кто еще в советское время приезжал к святому образу. Для того, чтобы узнать происхождение иконы, отправляюсь в Бимы.

Анна Степановна Горьева — староста местной церкви. Все духовные дела в селе на ее плечах. Добрая, словоохотливая, рада моему визиту. Начинаю расспрашивать про ее жизнь.

«Всегда была простой рабочей в колхозе. Замуж в 1960 году вышла, венчались в Кабанской церкви 11 февраля, до свадьбы. Так было положено: сначала венец, а уж потом сама свадьба. На венчание ходили пешком, по снегу. Мама благословила меня Федоровской иконой Богородицы, так она у меня в божнице и стоит. Две дочки и сын у меня, внуки все меня уважают».

Попив чаю в доме у Анны Степановны, мы отправляемся к месту, где обрели икону великомученицы Параскевы.

«Вот это место. Сейчас здесь стоит частный дом, а раньше был колодец, тут и явилась икона. Сейчас про это место забыли, а раньше, еще в детстве мы с мамой ходили сюда, здесь часовня стояла.

В девятую пятницу после Пасхи собиралось много народа, служили молебен, и все брали воду. Приезжали заранее, с ночевкой. В то время почти в каждом доме ночевало множество народа.

В хрущевское время людей стали разгонять и, бывало, с вечера четверга уже дежурила милиция, не давая собираться. В закрытой часовне сначала коней держали, где-то в 60-х разобрали и проходную на ферме сделали.

Была в Биме и церковь святой Параскевы, ее тоже разломали: половину бревен использовали на строительство интерната, оставшаяся часть церкви сгорела в 1967 году. Колокол с колокольни упал и вошел в землю, лошадями вытягивали. Потом он на ферме висел, как пожарный. Какой-то батюшка его в 90-е годы выкупил, и теперь колокол в церкви деревни Никольское находится, что по Столбищенской дороге.

Мама мне много рассказывала про старинную жизнь, а еще у нас в Биме жили три старушки богомольные, их монашенками звали, такие добрые. Они мне помогали с детьми водиться и немного деньгами. Они рассказывали, какая жизнь была и какая будет.

«Вся жизнь-то, Нюронька, переменится, мы-то не доживем, а вы-то доживете и все своими глазами увидите».

Конечно, я хоть и верующая, но молодая была, сейчас бы все расспросила, записала бы, и про икону, и про церковь» — улыбаясь, говорит моя собеседница и продолжает, показывая фотографию:

«Вот такая у нас была церковь в Биме. По большим праздникам сначала служба в церкви была, а потом тут же, у храма ярмарка. Товаров всяких привозили, и начиналась торговля.

В 2001 году мы освятили вновь построенный храм, почти на том же месте. Есть у нас и благодетель — Вячеслав Петрович Шелуханов, у него родители отсюда, весь храм, от начала до конца — это все с его помощью, и сейчас не оставляет нас. Спаси его Господь!»

«А что же с иконой, которая находилась в часовне на месте, где ее обрели?» — спрашиваю у Анны Степановны.

«Когда часовню закрыли, иконы разбирали по домам, старались сохранить. Больше всех икон было у бабушки Парани, она была одинокой, слепенькой, очень плохо видела. Так вот у нее в доме было очень много икон и из часовни, и из храма, среди которых была икона Параскевы. У нее по праздникам собирался народ помолиться, я тоже бывала в ее доме на таких домашних службах. Пели женщины, иногда приглашали священника с Кабан, он исповедовал, причащал и крестил детей. Потом бабулю забрали в дом престарелых, а иконы с милицией все увезли в Лаишево. Никто об этом не знал, все быстро произошло. И говорят, что потом иконы все сожгли, а икону Параскевы взял себе в кабинет какой-то начальник. Что с ним произошло, я точно не знаю, это все ведь только по разговорам… Говорят, у него дочь сильно болела, и Параскева помогла, и вот ему был голос от иконы: отнести образ в Кабанскую церковь. Он так и сделал».

Про то, как икону привез лаишевский начальник, я слышал от некоторых кабанских прихожан: когда он привез икону в церковь, то сказал: «Возьмите!» И, как бы предупреждая, добавил: «Эта икона говорящая и очень помогает».

«А как же источник, где теперь стоит часовня и купальня?» — задаю вопрос Анне Степановне.

«Когда часовню разрушили, колодец засыпали, а участок отдали какому-то партийцу. Люди стали собираться на ключе при въезде в Бимы. В колхозное время там молоко в бидонах охлаждали.

Там стали собираться на праздник Параскевы: служили молебен, воду освящали. Сначала часовню-столб поставили из кирпича (конец 90-х), а потом деревянную часовню внизу (в 2002 году), у родника.

Люди это место полюбили. Батюшка из Сокуров, отец Варсонофий приезжает, проводит богослужения у нас в церкви и на источнике в часовне молебен служит.

Людей приезжает много, воду набирают, купаются. Купальня хорошая, оборудована, есть раздевалка».

Анна Степановна рассказывает о новом бимовском храме: о том, как обнаружили на чердаке у местной жительницы крест из старой церкви, как жители приносят старинные иконки в новый храм, как они собираются на молитву в новом храме, и еще много-много разных историй и из своей жизни, и из истории села.

Анна Степановна провожает нас с пожеланием общаться в дальнейшем, и, приезжая в Бимы, обязательно заходить к ней: «Мой дом счастливый, все батюшки у меня бывали, всегда приезжайте!»