Время собирать камни...

К сожалению, до сих пор часто приходится наблюдать случаи в гражданском строительстве, когда некто, прочитав две-три популярные книжки типа «Как самому построить дом» или «Коттедж без проблем», начинает руководить постройкой собственного дома, а потом с удивлением обнаруживает, что в подвале «почему-то сыро и дует», а «когда открываешь воду на кухне, то в доме гаснет свет». Все-таки если вы хотите получить хороший результат, то каждый должен делать свою работу, а не любую и кое-как. Мой хороший знакомый, крупный архитектор-реставратор, проработавший в реставрации более 45 лет, каждый раз, когда слышит от батюшки, что, мол, с «Божьей помощью и хорошим прорабом» он и сам отреставрирует храм, всегда спрашивает: «А скажите, если у Вашей жены приключится аппендицит, то Вы возьмете справочник по хирургии и дома, на обеденном столе, заглядывая в этот самый справочник, проведете операцию?» Вопрос, разумеется, выглядит как насмешка, так как операция — это и знания, и ответственность за жизнь человека. А при восстановлении храма, оказывается, ни знания, ни ответственность за жизнь храма не требуются...

К чести нашего духовенства могу сказать, что самодеятельности в последние годы значительно поубавилось и советский стереотип, что платить нужно только за работу руками, а работа головой ничего не стоит и не нужна, постепенно исчезает.

Как правильно выбрать реставрационную организацию

Как и в предыдущей публикации (см. № 1 (4), 2017), я обращаю внимание только на те вопросы, которые чаще всего возникают у прихода. Если заключается договор с реставрационной организацией, то последняя должна предоставить всю документацию в соответствии с действующими нормативами, а также обеспечить архитектурный и, возможно, инженерный надзор во время проведения работ.

При выборе проектной организации перед настоятелем возникает множество проблем, порожденных нашим смутным временем. После перестройки, в последующие 90-е годы ХХ века, практически полностью развалились государственные реставрационные организации. Образовалось множество «ООО» и частных архитектурных мастерских, уровень профессионализма которых был весьма различен. Часть архитекторов-реставрато-ров из-за отсутствия достаточного финансирования реставрации ушла в современное проектирование. В результате общий уровень подготовки архитекторов-реставраторов, а также качество проектов, часто оставляют желать лучшего.

Не последнюю роль здесь играет коррупция. Многие настоятели знают, как в администрациях городов и сел им зачастую практически в приказном порядке рекомендуют обратиться к какому-то конкретному архитектору или организации. И, к сожалению, далеко не всегда такая рекомендация основана на высоком профессионализме рекомендованных.

Время собирать камни: как избежать типичных ошибок при восстановлении храма

Если вам порекомендовали какую-либо организацию, не торопитесь заключать договор. Проверьте ее с административно-правовой стороны, обязательно побывайте в отреставрированных ею храмах, выясните, сколько времени существует эта организация. Нередко проектные организации предлагают услуги по подбору смежных проектных организаций — например, инженерно-строительных фирм или разного рода специалистов. Не торопитесь соглашаться в надежде на то, что с вас снимается часть забот, так как, скорее всего, за те же проекты по сантехнике или электрике вы будете вынуждены заплатить в 2-3 раза больше.

Как минимум дважды за последнее время мне встречались просто анекдотические ситуации. На одном из приходов мне представили барышню лет тридцати, которую отрекомендовали как архитектора. После того как она ушла, я получил дополнительные пояснения: «Она у нас за архитектора, но и вроде как монашка, поэтому много ездит по монастырям и на стройке часто отсутствует». Результатом проектной и строительной деятельности этой дамы была приходская школа с окнами в виде бойниц, треснувшая пополам через несколько месяцев после возведения.

В другом случае я проверял проект нового храма, выполненного приходским архитектором. При рассмотрении проекта сразу стало очевидно, что своды над трапезной должны были бы рухнуть, если не в процессе строительства, то уж в течение ближайших двух-трех лет. Когда я спросил, как он себе представляет систему работы сводов, горе-архитектор погрузился в глубокое молчание.

Когда же в том и другом случае я пытался выяснить, как можно поручать проект дилетантам, я получал один и тот же ответ: «Он (она) один из самых старых прихожан нашего храма, и мы не хотим его (ее) обидеть». Кроме того, проект почти бесплатный — это хоть и не было сказано, но со всей очевидностью подразумевалось. При этом, как правило, никто не задумывается о том, что безграмотность архитектора может повлечь за собой дополнительные расходы в миллионы рублей, не говоря уже об угрозе жизни людей. В одной архитектурной фирме мне представили проект реставрации храма и иконостаса. Так вот в иконостасе были только царские врата!

Не стоит также доверять работу представителям пусть и близких к архитектуре, но совершенно других профессий. В моей практике было два случая, когда на одном из храмов должность ведущего архитектора занимал искусствовед, а в другом — художник. Таким образом, вывод напрашивается сам собой: членство в приходе и, может быть, даже диплом об окончании художественного училища или факультета искусствоведения никак не является основанием для проектирования и ведения строительства.

Разговор с архитектором и со строителем начинать нужно с того, что попросить их показать соответствующие дипломы о специальном образовании. За последние годы мне встречались архитекторы и строители с образованием врача-психиатра, врача-педиатра, инженера авиационной техники, геодезиста, искусствоведа, бывшего офицера-связиста и т. д.

Архивные изыскания

Одновременно с обмерами необходимо произвести архивные изыскания, чтобы иметь максимум архивных — как письменных, так и изобразительных — материалов для подготовки проекта реставрации.

К сожалению, часто этой стороне реставрационных работ не уделяется серьезного внимания.

Основных причин две:

• у прихода нет средств, чтобы нанять архивиста;
• необъяснимо легкомысленное отношение к этому этапу работ, связанное с низким уровнем общего образования лиц, принимающих решения. Регулярно приходится слышать: «Мы запросили информацию в архиве, и нам сказали, что ничего нет», причем совершенно очевидно, что серьезные архивные изыскания не проводились, а были выполнены только для проформы, чтобы в случае необходимости отчитаться перед священноначалием.

Тем не менее архивные изыскания абсолютно необходимы для проведения грамотной реставрации храма.

Обмерные чертежи

Обмеры и обмерные чертежи являются обязательными и регламентированы законодательством. На этом этапе работы разногласий практически никогда не возникает. Единственная проблема, с которой довольно часто приходится сталкиваться, — это невозможность произвести полноценные обмеры из-за отсутствия возможности подняться на крышу храма, колокольню и пр. Это затруднение возникает, если на храме нет лесов, а длина лестниц не позволяет подняться к обмеряемой части здания. Недостаток размеров, полученных путем измерений, приходится компенсировать работой с фотографиями, подсчетом рядов кирпича и прочими вспомогательными способами. Современные технические средства, а также компьютерные программы, позволяют произвести очень точные обмеры и без установки лесов.

К сожалению, этот способ на сегодняшний день имеет два больших недостатка: во-первых, такие обмеры стоят очень дорого, во-вторых, часто инженеры, выполняющие работу, имеют достаточно поверхностные знания в области архитектуры. В результате многие детали вычерчены или в общих чертах, или совершенно неверно. Для выпуска эскизного проекта реставрации, представляемого в государственные разрешительные органы, такой точности бывает достаточно, но для обмеров деталей, а также для выпуска рабочих чертежей архитектору необходим доступ к каждому участку как фасадов, так и интерьеров. Если есть возможность, желательно установить на обмеряемой части храма хотя бы небольшой фрагмент лесов или систему лестниц.

Практически всегда для выпуска эскизного проекта необходимо произвести обмеры скрытых архитектурных элементов: цоколя, засыпанного землей, остатков наличников, скрытых поздней штукатуркой и пр. Для этого приход должен заранее выделить нескольких рабочих, которые по указанию архитектора выполнят необходимые работы по рытью шурфов или удалению фрагментов штукатурки. Желательно этот вопрос решить заранее, а не в последнюю минуту, что неизбежно влечет за собой потерю времени.

Обмерные чертежи необходимы в основном архитектору, но настоятель всегда может попросить себе несколько копий.

В любом случае обмерные чертежи, историческая справка и прочая документация должны быть представлены архитектором в государственные инстанции и заказчику.

Эскизный проект: как не следует подходить к его согласованию

Регламентирован законодательством и эскизный проект реставрации. Именно на этом этапе часто начинаются разногласия между архитектором и приходом (монастырем). Здесь я вынужден начать с констатации малоприятного факта: при общении со своими коллегами я регулярно слышу одну и ту же фразу: «Со священниками (тем более с игумениями женских монастырей) работать очень трудно — требований и самомнения масса, а платят плохо». К счастью, мнение, что в храме нужно работать исключительно «во славу Божию», сейчас уже встречается все реже. Хочу сразу оговориться, что полностью согласен с тем, что не только архитектор, но и каждый христианин, где бы он ни работал, должен работать во славу Божию, то есть в первую очередь добросовестно (курсив здесь и далее мой. — А. Т.). Если он при этом желает выполнить свою работу бесплатно — это вопрос его личных возможностей и благочестия.

Наиболее часто встречающиеся разногласия — это разногласия из-за проекта фасадов и интерьеров. Многие храмы, особенно древние, за время своего существования подвергались значительным переделкам — достраивались колокольни, менялись главы, формы кровли и т. п. Существуют различные методы реставрации в зависимости от типа того или иного памятника. Этой теме посвящена обширная литература как у нас, так и за рубежом. Основная проблема, с которой сталкивается архитектор, — это попытка прихода разобрать ту или иную часть храма и заменить ее другой по той причине, что архитектурный стиль постройки или какого-либо элемента не соответствует с точки зрения прихода «истинно православной архитектуре». Напротив, утраченные элементы часто пытаются восстановить в «православных русских формах», как их понимают настоятель и приходской совет. В основном это касается глав, крестов, дверей, штукатурного декора, иконостаса и др.

Любой священник из курса семинарии должен помнить, что Православная Церковь признает все формы креста, а не только восьмиконечный. Тем не менее постоянно приходится напрягать все силы, чтобы убедить священника в том, что необходимо устанавливать крест той формы, которая соответствует архитектурному стилю храма. Поскольку древних памятников у нас сохранилось мало и в основном восстанавливаются храмы XVШ — начала XX века, то достаточно часто встает вопрос об установке четырехконечного креста, иногда с полумесяцем в основании. Конфликты на этой почве стали уже общим местом в противостоянии архитектора и прихода.

Приведу несколько типичных примеров разногласий между архитекторами и представителями Церкви. Одна из старейших и опытнейших реставраторов России, проработавшая в реставрации более полувека, восстанавливала храм в Подмосковье.

Юный, энергичный настоятель, только что окончивший семинарию, заявил почтенному реставратору, что предложенный ею крест он устанавливать не даст, так как крест «не православный». Убедить его в обратном стоило большого труда. Правда, в данной ситуации победителем вышел все же архитектор.

Но, к сожалению, далеко не всегда бывает так. Так, в одном из женских монастырей архитектурной комиссии так и не удалось убедить игумению установить на храм крест и главу, формы которых были документально зафиксированы. Замечательно, что проект в свое время был утвержден святителем Филаретом Московским. Осмелюсь предположить, что художественный вкус игумении и художественный вкус митрополита Филарета Московского, не говоря уже о его богословском образовании, отличаются не в пользу первой.

Еще один безобразный случай произошел в одном из московских женских монастырей. Монахиня, отвечавшая за экономскую службу, велела распилить деревянные аналои, на проект и изготовление которых ушло несколько месяцев.

А рисунок аналоев, между прочим, был когда-то разработан художником Васнецовым! В храме Илии Обыденного в Москве, прихожанином которого я являюсь, была уничтожена дореволюционная красивая ограда солеи центрального придела и заменена чем-то современным весьма сомнительного художественного уровня. К сожалению, примеры можно приводить до бесконечности...

Все это самодурство и, по сути дела, беззаконие прикрывается мнимым радением о чистоте Православия. Довольно часто делаемые заявления, что храм — это прежде всего храм, а все остальное неважно, также свидетельствует о невысокой культуре говорящего. Правильнее было бы сказать, что храм — это прежде всего храм, но это и памятник русской церковной архитектуры. К сожалению, крайне низкий уровень культуры нашего общества, проявляющийся, в частности, в массовом сносе исторических центров городов, уродовании и сносе гражданских памятников архитектуры и культуры есть результат разрыва с духовноисторической и культурной традицией. Только совершенным отсутствием исторической памяти можно объяснить причины вышеуказанной проблемы.

Еще более странным выглядит желание устанавливать купола «православной» формы. Тем не менее с такой проблемой мне тоже приходилось сталкиваться. Требование ставить, например, на ампирный храм, построенный в начале царствования императора Николая I, луковицу в стиле конца XVII века, очевидно, не нуждается в каких-либо комментариях. Можно лично любить или не любить тот или иной архитектурный стиль, но ни в коем случае нельзя возводить в ранг канона личные симпатии!

Покраска

Часто возникают проблемы с покраской храма. Сначала приведу наглядный пример:

В Москве в 70-е годы теперь уже прошлого века был отреставрирован храм эпохи расцвета барокко. Как и многие храмы этой эпохи, он был богато декорирован снаружи — сложные карнизы, лепнина и т. п. В результате исследований было обнаружено, что первоначально стены храма были покрашены в темно-вишневый цвет. Весь декор был белым. После того как храм был передан приходу, его перекрасили полностью — включая зеленую крышу. В итоге храм стал весь белым, из-за чего пропал, стал практически невидим весь декор фасада, а кровля стала нежно-зеленой, «как травка». Купол же, согласно открыточной традиции был выкрашен в небесно-голубой цвет, как пресловутые оградки на кладбищах. Получилась стандартная пошлость.

Покраска храма должна соответствовать эпохе строительства. В эпоху барокко были приняты одни цвета, в эпоху ампира — другие. Достаточно обратиться к специальной литературе, чтобы свести к минимуму ошибки. Я специально останавливаюсь на вопросе покраски потому, что ее часто производят без согласования с архитектурным надзором.

Если же вы все-таки решили покрасить храм сами, то попытайтесь сначала найти следы первоначальной покраски. Чаще всего она сохраняется во внутренних углах, куда не попадает дождевая влага: под уличными подоконниками, в углах между стеной алтаря и собственно храма, стеной трапезной и стеной храма, под карнизами и в других малодоступных местах. Необходимо учитывать, что всегда имеется несколько слоев покраски и необходимо определить каждый цвет. Образцы берутся с разных мест храма.

Проблема намного сложнее, если храм имеет несколько периодов строительства. Предположим, что храм построен в эпоху барокко и основное поле стены было покрашено в глубокий вишнево-красный цвет. В эпоху ампира к храму пристроили трапезную и покрасили весь храм в распространенный в ампире желтый цвет, а в начале XX века к трапезной пристроили кирпичную неоштукатуренную колокольню. В какой цвет красить храм? Ответ в таком случае может дать только специалист.

Напоминаю еще об одной распространенной ошибке. На всех храмах России выступающие части за редким исключением красили в белый цвет. Я встречал храмы, где батюшки красили выступающие части — наличники, колонны, карнизы — в синий или зеленый цвет, а основное поле стены в белый. Это абсолютно неверно и безграмотно. Выступающие или западающие части должны быть белыми.

Напоминаю, что жены некоторых благотворителей обожают розовый цвет, я с этим встречался трижды, но думаю, что есть и другие примеры. В этом случае, пожалуйста, уж как-нибудь дипломатично растолкуйте, что цвет фасадов храма и цвет будуара семейного дворца на Рублевском шоссе должны отличаться.

Наилучшей краской для храма сегодня является силикатная краска. К сожалению, она очень дорогая, поэтому рекомендую использовать водорастворимую акриловую краску. Акриловая краска на органических растворителях имеет более мелкие частицы, паропроницаемость ее ниже, чем у краски на воде, поэтому она менее подходит для покраски храма.

Кровля

Вопросы, связанные с цветом кровли, возникают при использовании металла, окрашенного в заводских условиях. На заводе цвет составляется при помощи колеровочной машины, в него входит много разных пигментов. Чаще всего на рынок попадает металл, окрашенный в «модные» цвета или цвета, характерные для автомобильной промышленности. Например, получить «традиционный» зеленый цвет бывает далеко не просто. Чаще всего он имеет оттенки искусственного синего спектра разной степени интенсивности. Поверхность металла при заводской окраске также выглядит, как автомобильное крыло, правда с годами блеск исчезает и поверхность становится матовой.

При приобретении окрашенного металла желательно найти металл «чистого» цвета — без примесей большого числа других пигментов. Кроме этого, обязательно покупайте металл сразу на всю покрываемую поверхность от одного производителя. Если вы будете приобретать металл небольшими партиями, то наверняка он будет разных оттенков. Это особенно будет бросаться в глаза после того, как металл будет уложен на место.

До революции существовали два основных цвета кровель — зеленые и красно-кирпичные. Деревянные кровли со временем приобретали серый цвет. Синие кровли, которые так любят некоторые современные батюшки, не существовали никогда. Если вы строите новый храм, можете покрасить, как хотите, но на старом храме, пожалуйста, соблюдайте традиционные цвета. Покраска куполов в голубой цвет — также явление очень позднее: голубые купола получили распространение в советскую эпоху. Чаще всего купол красится в цвет кровли или золотится.

В последнее время получило распространение покрытие медью. Это прекрасный и долговечный кровельный материал, но, к сожалению, очень дорогой, поэтому не все храмы могут себе его позволить. Соответственно, и рабочие-кровельщики должны иметь очень высокую квалификацию. Медь лучше всего не красить, а оставить ее натуральный цвет. Просьба не удивляться такой рекомендации, поскольку на одном из приходов я наблюдал попытку покрасить медную кровлю в зеленый цвет.

Элементы и детали

Большой опасности часто подвергаются и штукатурные элементы. Подрядчик, случается, не понимает их значения для облика храма, они кажутся ему ненужными, излишними. Поэтому предпринимаются попытки как можно быстрее сбить сохранившиеся остатки и все «ровненько» заштукатурить, а при обсуждении эскизного проекта этот вопрос подрядчик старается не поднимать.

Вопрос разборки поздних элементов или пристройки не нов.

В довоенные годы и вплоть до начала 70-х годов прошлого века среди некоторых реставраторов существовало мнение, что необходимо разбирать и уничтожать большую часть позднейших наслоений.

В ряде случаев это было, безусловно, оправданно, что хорошо видно на примере Троицкого собора Троице-Сергиевой лавры, собора Спасо-Андроньевского монастыря в Москве и т. д.

Но в других случаях уничтожались трапезные и колокольни, пристроенные к древнему храму в эпоху ампира и позже. После такого тотального уничтожения, которому подверглось наше архитектурное наследство, сегодня мало у кого из трезвомыслящих реставраторов поднимется рука снести, скажем, крыльцо конца XIX века, пристроенное к храму XVII века. Но теперь, увы, болезнью сноса поздних пристроек «заболели» приходские батюшки.

Отцы, прошу вас, не повторяйте наших ошибок! К сожалению, из-за распространения коррупции среди чиновников бывают случаи, когда приходы в обход епархиального начальства получают разрешение на сооружение притворов, колоколен и других строений. Тут уж все остается на совести настоятеля и прихода. Хочу напомнить, что такие разрешения выдаются за определенную «благодарность», которой соответствует вполне определенная статья УК РФ (глава 30, ст. 291).

Помните также и о том, что любые попытки пристроить к храму, являющемуся памятником архитектуры, современные пристройки, меняющие исторически сложившийся вид храма, совершенно недопустимы и являются преступлением перед культурой и историей нашего Отечества! Вокруг каждого храма существует так называемая охранная зона, строить в которой можно только после получения разрешения. К сожалению, этот закон регулярно нарушается. Иногда необдуманные перестройки могут вызвать не только нарушение исторического вида храма, но в долгосрочной перспективе и привести к конструктивным нарушениям. На колокольне одного из храмов были надстроены никогда не существовавшие дополнительные ярусы звона. Насколько грамотно были проведены исследования несущей способности фундаментов, неизвестно. Нет никакой гарантии, что через 10-20 лет не появятся просадки фундамента и колокольня потребует дорогостоящих инженерных работ. Кроме того, храм потерял свой первоначальный облик. Последнее обстоятельство, к сожалению, мало кого беспокоит.

Почему я настаиваю на деталях: вы скажете, что, кроме специалиста, никто не заметит таких ошибок. Такой подход неверен, по крайней мере по трем причинам:

• во-первых, никто не будет спорить, что любое дело надо делать добросовестно;
• во-вторых, если рядовой прихожанин, а тем более «захожа-нин», который путает антиминс с антифоном, никогда не заметит, что вы во время службы что-то выпустили, но вы-то это знаете, как знаете и то, что сделано это по человеческой слабости;
• в-третьих, для старой русской архитектуры характерно большое количество тонко проработанных деталей. Архитектурные детали подчеркивают масштаб здания и придают ему неповторимую красоту, даже если вы рассматриваете храм с близкого расстояния. В этом одно из отличий старой архитектуры от современной.

Храм-колокольня

Мне хотелось бы остановиться на случае, когда от храма осталась только колокольня. Это нередкое явление — при сносе храма колокольню иногда оставляли, чтобы использовать ее как водокачку или пожарную вышку. Чаще всего такие колокольни встречаются в селах или бывших усадьбах.

При отсутствии средств на строительство храма можно превратить колокольню или в часовню, или в маленький храм, но такой проект — во избежание ошибок — следует поручить архитектору и получить необходимые согласования.

Общая схема достаточно проста: устанавливаются столярные заполнения в северном и южном пролетах первого яруса (если они есть), с западной стороны устраивается деревянная дверь, с восточной стороны, если предвидена небольшая церковь, по проекту возводится апсида в стиле колокольни с минимальной нагрузкой на грунт. Само здание колокольни реставрируется. Работа эта достаточно сложна, так как требуется не повредить при возможных закладках сохранившиеся проемы. Безусловно, это определенный компромисс, и допустим он только в крайнем случае. Территория снесенного храма расчищается, фиксируются и консервируются остатки стен и фундаментов. Во время разборки территории храма все находимые фрагменты бережно сохраняются, как было сказано выше. Они могут понадобиться при реконструкции храма, если у прихода появится такая возможность.

Одно- и двухпридельные храмы

В небольших городах и селах часто встречаются храмы с двумя или одним приделом, рассчитанные на село или небольшой городок. Сейчас они заполнены не более чем на треть, а чаще на одну десятую. Рекомендую установить в арке, отделяющей центральный придел, двери с двойным остеклением. Таким образом, на зимний период можно изолировать более низкую часть храма и совершать службы в приделах. После весеннего выравнивания наружной и внутренней температуры в главном приделе остекленные двери открываются, и храм переводится в летний режим.

В зимнее время даже единичные богослужения — например в престольный праздник — в летних храмах категорически запрещены. Временный резкий перепад температурно-влажностного режима пагубно сказывается как на самой постройке, так и на иконописи. Кроме того, выпадение конденсата может вызвать короткое замыкание, появление окислов и ржавчины на металлических предметах и т. д.

Приведу очень верные слова из статьи, написанной академиком Д. С. Лихачевым: «Всякий памятник есть документ своей эпохи. Неправильное лечение этого документа, неправильные задачи, которые ставит перед собой реставратор, или его попытки к «сотворчеству» приводят к тому, что документ частично или полностью заменяется макетом... Памятник не просто должен быть вылечен сам по себе, но он должен найти свое место в той материальной и социальной среде, которая его окружает. Если эта среда недостаточно интеллектуальна и не способна понять ценности памятника, не обладает достаточными знаниями по истории и истории культуры, не осознает своей двойной ответственности перед прошлым и будущим, то реставратор обязан «вылечить» памятник в такой мере, чтобы, не теряя своей документальности, памятник смог стать в достаточной мере «авторитетным» и не подвергнуться риску быть снесенным, причисленным к памятникам «второстепенного» значения, смещенным с места, замененным макетом (реконструкцией)».