«Видя Христову лечебницу отверстой и истекающее из нее Адаму здравие, стал мучиться, был поражен диавол, и, как терпящий бедствие, рыдал и своим друзьям возопил: «Что мне делать с Сыном Марии? Убивает меня Вифлеемлянин, вездесущий и все наполняющий!» — такие слова слышали мы несколько дней назад в Великом каноне святого Андрея Критского. Поистине, Тело и Кровь Христовы не зря называют Страшными и Животворящими Тайнами. И Они, Те Самые, о Которых рыдал диавол, подаются верующим за каждой Божественной Литургией. Иоанн Златоуст повторяет: «Находящееся в чаше есть То Самое, Что истекло из ребра Господа, Того мы и причащаемся».
Продолжая вместе с протопресвитером Александром Шмеманом изучать Литургию Преждеосвященных Даров, мы узнаем сегодня, почему эту великопостную службу положено совершать вечером. И опять сможем увидеть и почувствовать — Божественная Литургия есть центр жизни христиан, именно в ней максимально полно раскрывается значение поста, именно на ней возносится самая высокая молитва, именно на Литургии мы можем, оставаясь на земле, оказаться на Небе. Будем же учиться любить нашу главную в этом мире радость, будем вникать в её смысл, будем участвовать в ней. «Я с вами во все дни до скончания века», — сказал Господь наш Иисус Христос. Вот уже два тысячелетия подходя на Божественной Литургии к Чаше, христиане свидетельствуют, что обещание — исполнено.
Первая и главная характеристика Литургии Преждеосвященных Даров — это вечернее богослужение. Выражаясь точнее, — это Причащение после вечерни. В ранние времена церковной жизни это богослужение было лишено теперешней его торжественности, и тогда его связь с вечерней была ещё более очевидна. Поэтому первый вопрос касается именно этой характерной черты Литургии, связанной с вечерней.
Мы уже знаем, что православное предание требует совершенного поста перед Евхаристией (о разнице между совершенным и аскетическим постом читайте в предыдущей публикации). Этот общий принцип объясняет то, что Евхаристия, в отличие от всех других богослужений, не имеет своего определенного часа, ибо время её совершения зависит главным образом от того дня, в который она совершается.
Так, по большим праздникам по Типикону полагается служить Литургию очень рано, т. е. всенощная (всенощное бдение) заменяет пост для приготовляющихся к Причастию. Но когда праздник менее значителен и не бывает всенощной, Евхаристия совершается позднее, т.ч. хотя бы теоретически в обычные дни недели она заканчивается в полдень. Наконец, в те дни, когда положен строгий или совершенный пост, к Причастию («нарушению поста») подходят уже после полудня.
К сожалению, в настоящее время эти правила забыты и ими пренебрегают, хотя значение их очень просто: Евхаристия всегда бывает завершением приготовления к ней, как исполнение ожидания, и потому час её совершения соотносителен с постом, приготовляющим к ней. Этот пост либо отождествляется с всенощным бдением, либо же должен быть исполнен индивидуально. А так как Великим Постом среда и пятница суть дни совершенного воздержания, то причащение, как завершение поста, совершается за вечерним богослужением.
Следуя той же логике, в Сочельники Рождества и Богоявления, два дня совершенного поста, Евхаристия совершается после вечерни. Однако, если канун этих праздников случается в субботу или воскресенье, т. е. в дни Евхаристические по православной традиции, совершенный пост переносится на пятницу. Другой пример: если Благовещение попадает на один из этих будних дней Великого Поста, Литургия совершается после вечерни. Эти правила, которые стольким кажутся устарелыми, второстепенными, на самом деле показывают основной принцип православной богослужебной духовности: Евхаристия всегда — конец приготовления и завершение ожидания; а т. к. в Церкви пост есть самое главное выражение приготовления, то совершенный пост венчается Причащением после вечерни.
Великим Постом, следуя церковному Уставу, по средам и пятницам полагается полное воздержание от пищи до захода солнца. Поэтому именно эти дни Великого Поста выбраны для Причащения, которое, как мы уже сказали, является главным оружием в великопостной духовной борьбе. Эти дни особенно напряженного физического и духовного подвига освящены ожиданием Причащения Тела и Крови Христовых, и это ожидание поддерживает нас в нашем подвиге, как духовном, так и физическом; цель этого подвига становится радостью ожидания вечернего Причащения. «Возведу очи мои к горам, откуда придет помощь» (псалом 120).
Каким серьезным и важным становится день, который я должен провести в обычных занятиях, но который весь проходит во свете приближающейся встречи с Христом; как все то обычное и незначительное, заполняющее мое ежедневное существование, то, к чему я привык и на что не обращаю никакого внимания, приобретает новое значение. Всякое слово, сказанное мной, всякое действие, всякая мысль, приходящая мне в голову, становятся важными, единственными, непреложными; или они по существу связаны с ожиданием Христа, или противоречат ему. Само время, которое мы обычно так легко тратим, приобретает свое настоящее значение, как время либо спасения, либо погибели. Вся наша жизнь становится тем, чем она стала после пришествия Христа на землю: вознесением к Нему или уходом от Него во тьму и погибель.
Действительно, нигде лучше и полнее не раскрывается значение поста, как в эти дни вечернего Причащения, значение не только Великого Поста, но и всей Церкви и христианской жизни в целом. Во Христе вся жизнь, время, история, сам космос стали ожиданием, приготовлением, надеждой, вознесением. Христос уже пришел, но Царство Его ещё впереди! На земле, «в мире сем», мы можем только предвкушать славу и радость Царства Небесного; однако в Церкви мы покидаем «мир сей» и духовно встречаемся со Христом за Его трапезой, созерцая в тайниках своего сердца Его нетварный свет и славу. Это предвкушение, однако, дается нам для того, чтобы мы, возлюбив Царство Божие, чаяли совершеннейшего общения с Богом в грядущем «невечернем дне».
И каждый раз, как бы в предварение вкусив «мира и радости Царства Небесного», мы возвращаемся в земную жизнь, и опять перед нами длинный, узкий и трудный путь. Из праздника мы возвращаемся в жизнь поста, в жизнь приготовления и ожидания. Мы чаем вечера этой земной жизни, когда мы сделаемся участниками «Света тихого, святой славы бессмертного Отца Небесного», — начала, которому не будет конца.
Святая Четыредесятница закончилась. Наступает Страстная седмица. Литургию Преждеосвященных Даров положено совершать Великим понедельником, Великим вторником и Великой средой — 6, 7 и 8 апреля. Если наши читатели пожелают принять в ней участие, мы предлагаем внимательно перечитать несколько последних публикаций отца Александра, а также дождаться завершающей беседы о Литургии Преждеосвященных Даров. Она появится на сайте завтра, и будет включать в себя пошаговое объяснение богослужения. Вы сможете распечатать этот материал и взять с собой на службу.
Это очень важно — понимать, что сейчас происходит в храме, о чём в данный момент нужно молиться, какие песнопения исполняет хор… Мы присутствуем на самом главном событии, которое только может происходить в этом мире, мы стоим у порога Небесного Царства, храм наполняется трепещущими ангелами, Сам Господь предстаёт перед нами — а мы, мало понимая, что к чему, переминаемся с ноги на ногу.
С каждым днём возрастая в вере, нам следует наполнять ум небесными тайнами, а не только вещами суетными и преходящими. Знать правила футбола, уметь водить машину и печь пироги — дело хорошее. Но как странно, что мы, каждые выходные «ходя в церковь», и не помышляем спросить у кого-нибудь, что же означает возглас «Святая святым» или молитва об оглашенных.
«Боже Благий! До какого времени Ты допустил меня дожить», — говаривал святитель Поликарп Смирнский, живший во втором веке. Что бы он сказал, увидев нас с вами?