Свияжская Макарьевская пустынь

В сонме великих святых Земли Русской преподобный Макарий Желтоводский занимает особое место. Сразу три древних монастыря Поволжья носят его святое имя. Это знаменитый Макарьев Желтоводский монастырь близ Нижнего Новгорода, известный на всю Россию ярмарками, проходившими у его стен, не менее известный — Макарьев Унженский, что в Костромской земле, на берегу Унжи, малого притока Волги, и наконец — Макарьевский Свияжский в земле Казанской. Можно сказать, что вся Волга освящена именем преподобного Макария.

Он жил чуть позже преподобного Сергия Радонежского и был младшим современником его учеников, также основавших великие монастыри: святых Кирилла и Ферапонта Белозерских, Саввы Звенигородского, многих других. То была эпоха величайшего расцвета русского монашества. Не только ученики преподобного Сергия, но и другие подвижники основывали великие обители от крайнего Севера до тогдашних южных рубежей Московской Руси.

Преподобные Сергий Радонежский и Макарий Желтоводский не встречались в земной жизни, однако друг и собеседник преподобного Сергия святитель Дионисий Суздальский стал духовным отцом преподобному Макарию.

Именно он принял его в послушание Печерского монастыря под Нижним Новгородом, когда мальчику было всего 12 лет, а три года спустя постриг 15-летнего юношу в монашество.

Долгая жизнь выпала преподобному Макарию. Избрав иночество, как видим, еще в детстве, он подвизался до самой своей кончины в 1444 году. 95 лет продолжался его земной путь. Из них 80 лет — в монашестве.

Уже в старости Преподобный основал Желтоводский монастырь (1435 г.), посвятив его, как и преподобный Сергий, Пресвятой Троице. Как и Радонежский Чудотворец, он искал уединения — и нашел его... но очень ненадолго. К его келье-пещерке, выкопанной у Желтого озера, что на левом берегу Волги, в нескольких десятках верст от Нижнего, стали стекаться люди со всех концов, прося принять их в братию. Среди них были и мусульмане, и язычники — татары, мордва, чуваши из соседних земель (здесь была самая граница России с медленно распадающейся Ордой). Всех их крестил преподобный Макарий в озере Желтом, отныне именуемом Святым. Поэтому Макария Желтоводского смело можно назвать одним из первых христианских просветителей Среднего Поволжья — предтечей великих святителей Гурия, Варсонофия и Германа.

1439 — очень знаменательная дата. Год основания Казанского ханства Улу-Мухаммедом, год его опустошительного похода на Москву — и короткого пленения преподобного Макария во время этого похода. Желтоводский монастырь был разорен (и целых 2 века потом не возрождался!), вся его братия уведена в плен в Казань, но... по воле Божией, именно в результате этого события и состоялось как бы предварительное основание будущей Макарьевской пустыни на Свияге.

Улу-Мухаммед, хотя и человек другой веры, чтил преподобного Макария как несомненного праведника и Божьего человека. Он отпустил его из плена — с единственным условием больше не селиться на Желтом озере. Преподобный Макарий упросил хана освободить вместе с ним и других пленников. Хан отпустил с ним, по одним данным, 40, по другим — 400 человек. Все они двинулись вверх по Волге, в родную Русь. Первая ночная стоянка во время этого обратного похода, место первого благодарственного моления преподобного Макария Богу за освобождение — это и есть место будущей Свияжской Макарьевской пустыни. Там, уходя, Преподобный поставил памятный крест — и по преданию, завещал своим духовным детям: когда только будет возможно, основать на этом месте обитель в благодарение Спасителю, в честь светлого Его Вознесения. Именно в праздник Вознесения Христова и совершилось освобождение пленников...

Исполнить это завещание удалось лишь 2 века спустя. В XVII веке сначала иеромонах из Унженского монастыря под Костромой (где скончался святой Макарий) возродил Желтоводскую обитель (1620 г.), а потом другой схимонах Исайя пошел вниз по Волге, отыскал место близ устья Свияги и основал там Макарьевскую Вознесенскую мужскую обитель. Точный год этого события неизвестен, но сам подвижник Исайя — историческая личность, — скончался в схиме 10 декабря 1661 года. Стало быть, основание совершилось где-то в первой половине XVII века, и таким образом Макарьевская пустынь — почти ровесница Раифской.

Макарьевская пустынь стала именоваться «подгородной» — она находилась на правом берегу Свияги в 2 км от самого Свияжска, расположенного выше по течению. В отличие от великого Успенского монастыря в самом граде, она всегда была довольно маленькой и бедной. Одно из первых документальных упоминаний о ней относится к 1685 году — в грамоте данной настоятелю Соломону на торговое место в Казани, у Тайницких ворот кремля.

А вскоре в обители началось каменное строительство — хотя до XIX века она большей частью оставалась деревянной.

Весь ныне существующий ансамбль Макарьевской пустыни сформировался в XIX веке. Две церкви, все корпуса и кирпичная ограда, построенные примерно в одну эпоху (1830-1890-е годы), производят впечатление удивительно цельного комплекса. Все здания гармонируют друг с другом и очень удачно вписаны в окружающую природу.

Самое главное и самое старое сооружение — церковь Вознесения Христова. В нынешнем своем виде она построена и освящена в 1837 году, а ее колокольня над западным крыльцом — в 1839-м. Первый же Вознесенский храм на этом месте был современником самого монастыря. Но первоначальные церкви редко когда сохраняются. Два фактора обычно губят их — пожары и ветхость. Неумение реставрировать храмы в провинциальных городах и обителях приводило к тому, что их перестраивали заново раз в несколько десятков лет, а то и чаще. Каменный Вознесенский храм, согласно документам, был построен в 1691 году. Но век с небольшим спустя в нем уже невозможно стало служить от ветхости. Наконец, последнее строительство состоялось уже в пушкинскую эпоху.

Вознесенский храм по архитектуре — самый обычный для первой половины XIX века. Небольшой основной объем — с фронтончиками каждой из четырех сторон, — венчает закругленная в виде византийского купола кровля. Над этой полусферой — еще небольшая луковка. Недавно ее позолотили.

Меж основным объемом и колокольней — низенькая трапезная. Двухъярусная колокольня в классическом стиле возносится белым видением на 33 метра и венчается почти такой же кровлей и луковкой, что и сам храм, только чуть меньших размеров. Она — самое высокое сооружение в монастыре. В советское время, без верхней луковки, с одной полукруглой кровлей, облупленная до кирпичей, она походила на какую-то древнюю булгарскую башню...

Интерьер храма — бесстолпный. Из-за стреловидных сводов, церковь внутри кажется выше, чем снаружи. Интересно и символично, что часто именно Вознесенские храмы в русском зодчестве бывают особенно вытянуты вверх: например, всемирно известная шатровая церковь Вознесения Христова в Коломенском, в Москве. Узкий и относительно высокий интерьер главного храма Макарьевской обители тоже способен навести верующего на мысли о величии того, что свершилось на 40-й день после Пасхи: «Еже о нас исполнив смотрение, и яже на земли соединив небесным, вознеслся еси во славе, Христе Боже наш, никакоже отлучаяся, но пребывая неотступный, и вопия любящим тя: Аз есмь с вами и никтоже на вы» (Кондак праздника Вознесения Господня).

Когда-то у этого маленького храма было 2 придела: в честь преподобного Макария Желтоводского и в честь Ватопедской иконы Божией Матери.

Перед фасадом Вознесенского храма — внутренний монастырский двор. С запада его замыкает добротный 2-этажный жилой корпус конца XIX века, с востока — второй храм обители: во имя иконы Божьей Матери «Всех Скорбящих Радосте».

Построенный в 1866 году, он оказался ровно на 40 лет старше огромного одноименного собора в самом Свияжске (см. гл. «Свияжский Иоанно-Предтеченский монастырь»). Правда, здешний храм гораздо меньше того.

Скорбященский храм Макарьевской пустыни — однокупольный, очень простой архитектуры, почти без украшений. Престол — на втором этаже. Кроме него у церкви было еще 2 придела: святителя Афанасия и Всех Святых. Таким образом, всего, считая приделы, в монастыре с его двумя храмами было 6 престолов.

Расписали храм внутри в 1892 году 34-мя «живописными картинками» — масляными изображениями на стенах и сводах. Несмотря на советское запустение, все они, хоть и в обветшавшем виде, сохранялись более века — до пожара 1996 года, случившегося перед самой передачей монастыря верующим. В настоящее время Скорбященский храм восстановлен снаружи, но еще не отреставрирован внутри: основные работы прошли в 2004 году, и именно с того лета все проплывающие мимо могут и вдали, и вблизи любоваться золоченым куполом, вновь засверкавшим над густой листвой. Словно лампаду зажгли в святом месте...

А место это действительно свято. Ни в одном другом монастыре нашего края не было такого, чтобы сразу три последних его настоятеля были прославлены в лике новомучеников и исповедников. Это архимандриты Сергий (1906 — 1908 гг.), будущий новомученик Зилантовский, Феодосий (1908 — 1920 гг.), сгинувший в лагерях после 1928 г., и преп. Александр Седмиозерный (1920 — 1922 гг.), о котором мы уже писали в гл. «Седмиозерная пустынь».

Их святыми молитвами Свияжский подгородный монастырь хранит благодать Божия...

Само расположение Макарьевской пустыни — удивительный пример того, как живописно может выглядеть маленький монастырь на большой горе, в окружении зарослей. Чем-то это место неуловимо напоминает белокаменную Святогорскую лавру, которая так же вознеслась на скалах над Северским Донцом. Только, конечно, в Свияжской пустыни все гораздо меньше — и гора, и сам монастырь.

Интересно, что все строения стоят и не на вершине горы, и не у подножия, а посередине. Это очень редкое размещение. Посреди склона — природная терраса, гигантский балкон. Ограда, опоясавшая прямоугольный монастырь с трех сторон, еще усиливает это сходство с балконом. Ниже — обрыв, а выше — лесистые кручи.

Монастырь и его окрестности производят удивительное впечатление в любое время года. Летом обитель как бы тонет в густом зеленом бархате, осенью — в золотом. Эта зелень или золото, в зависимости от сезона, отражается в воде, возвышаясь над ней огромной стеной с башенками деревьев. В мае стена как бы подернута легкими облаками первой листвы, а сам монастырь на ее фоне кажется расцветшим, как белый цветок. Наконец, зимой он просто возносится, как чудесное видение, как рождественская сказка, над многокилометровой снежной равниной Волги.