Положение Кизического монастыря в XVIII веке

Можно сказать, что Кизический монастырь был основан в одну историческую эпоху, но прошло всего несколько лет — и эпоха сменилась. Основатель обители патриарх Адриан, как известно, стал последним русским патриархом перед двухвековым синодальным периодом. С петровскими реформами изменилась повседневная жизнь и всей страны, и Русской Православной Церкви. Начался период строгой бюрократической регламентации жизни монастырей и монашества со стороны государства — процесс, который только усиливался на протяжении XVIII века.

Про повседневную жизнь Кизического монастыря владыка Никанор писал: «Можно сказать, что обитатели его как ныне, так и 100 лет назад жили почти по одним порядкам жизни, отличающим третьеклассные малоизвестные штатные монастыри {...} Богослужебные порядки всегда были довольно обычные, иночествующих всегда было не много, а потому и церковная служба справлялась не особенно торжественно» /24/.

Все молебны и дополнительные «высокоторжественные службы» строго определялись государственной бюрократией.

Огромное количество всевозможных реестров («о викториальных и поминальных днях» — т. е. днях восшествия на престол того или иного императора (-цы), тезоименитства, рождения наследников и т. п.) вкупе с вопросом «о полном возглашении имён лиц императорской фамилии» (с невероятно длинными и запутанными титулами, которые то и дело менялись) создавали не лучший фон монастырской жизни. В 1738 году трое кизических монахов были биты плетьми за какое-то нарушение «реестра», в 1740 году не успевшие присягнуть новому государю монахи оштрафованы на 30 руб. (огромная по тем временам сумма) /24/. В остальном же повседневная жизнь вообще монастырей XVIII века, и Кизического в частности, мало отражена в скупых бюрократических источниках того времени.

Кизический мужской монастырь города Казани: история становления от приходского храма до обители

Особенностью Кизической обители можно назвать то, что она, в собственном смысле не была ни внутригородским монастырём, ни пустынью (т. е. обителью загородной). Она расположилась примерно на таком же расстоянии от Казани XVII — XIX веков, как Оптина пустынь — от Козельска. Но при этом Кизическую обитель ни официально, ни неофициально никогда не называли пустынью. Огромный город всегда был рядом, по другую сторону Казанки и заболоченных лугов, а образовавшаяся при монастыре Кизическая слобода (около 950 жителей во II половине ХIX века) стала малым пригородом сельского типа. Лишь после грандиозного роста Казани в ХХ веке, монастырь, возрождённый в начале ХХI, стал внутригородским.

Удобство местоположения и близость к городу делала обитель любимым местом отдыха епархиальных владык. До 1781 года в Казанской епархии не было официальной летней архиерейской резиденции (в названном году в такую резиденцию был преобразован Воскресенский Новоиерусалимский монастырь на Кабане: ныне тоже в черте города, а тогда — в 7 км к югу от Казани). Поэтому у разных владык были свои любимые места отдыха: Раифская пустынь (митрополит Тихон даже завещал там себя похоронить, что не было исполнено), Седмиозёрная пустынь (митрополит Вениамин в 1780-е гг. провёл там свои последние годы жизни на покое), наконец — Кизическая обитель, самая близкая из них к Казани. Особую заботу проявлял о ней митрополит Маркелл (1690 — 1699 гг.) — преемник владыки Адриана. Он был первый, кому монастырь служил летней резиденцией.

Интересно, что каменное строительство в эти годы проходило абсолютно параллельно во всех названных обителях: Воскресенской Новоиерусалимской, Раифской Богородицкой, Кизической Введенской (лишь в Седмиозёрной главные храмы были построены чуть раньше). То есть, расцвет всех этих пригородных казанских монастырей, бывших предметом особых забот епархиальных владык, пришёлся на один период.

Архиерейская забота о молодом монастыре помогла ему быстро встать вровень со многими более древними обителями: и в хозяйственном отношении, и по внешней красоте и благолепию.

И монастырь, и некрополь при нем...

Другими факторами были пожертвования богатых мирян на помин души. Поэтому историю Кизического кладбища в некоторой степени можно назвать составной частью истории монастыря. Подобные кладбища изначально возникали при многих обителях, но Кизическое сделалось излюбленным местом упокоения многих именитых горожан. К сожалению, о захоронениях XVII — XVIII вв. мы знаем меньше, чем о захоронениях XIX века.

Кладбище состояло из пяти участков. На I участке захоронения производились с 1772 по 1889 год. Он находился в особой ограде с каменными столбами и частоколом к северу от Введенского храма. На II участке хоронили с 1794 по 1890 год, он был к северо-востоку от алтаря храма. На III участке захоронения производили с 1782 по 1889 год, он находился по левую сторону от храма. IV участок погоста был в южной части монастырской рощи, здесь хоронили с 1847 по 1891 год. И наконец, пятый — по времени был наиболее поздний — находился в роще, по левую сторону от входа, здесь захоронения производили с 1825 по 1892 год. /25/

Анализируя исследования епископа Никанора нами выявлено, что на I участке имелось 54 захоронения, на II — 144, на III — 309, на IV — 146 и на V — 80. Всего — 733. Николай Агафонов в «Казанском некрополе» приводит список из 245 усопших на Кизическом некрополе, в основном тех же, что и епископ Никанор.

Мы отдаем себе отчет, что это далеко не полные сведения. Епископ Никанор держал в своих руках, позднее утерянные, кожаный старый диптих 1791 года и синодики 1833 года и 1853 года с именами усопших. Он с сожалением отмечает, что древний диптих XVIII века некогда находился в библиотеке Кизического монастыря, о чем упоминает в одном из своих рапортов в 1833 году архимандрит Гурий. Поэтому подчеркнем, что в списках епископа Никанора отсутствуют сведения о всех захоронениях конца XVII и XVIII столетия вплоть до 1772 года.

Необходимо отметить, что имеются, пока еще не проверенные архивными данными, сведения, о том, что на этом погосте (почти за 40 лет до основания Кизической обители) производились захоронения умерших горожан в течение трех лет с 1654 по 1656 год от свирепствующей тогда бубонной чумы.

Также мы не располагаем именами усопших и после 1892 года. По воспоминаниям старожилов бывших Кизической и Ягодной слобод захоронения на погосте производились вплоть до середины 30-х годов XX века (также как и на кладбище Кизической слободы, находящегося напротив монастырского через бывший Царевококшайский тракт). Поэтому вполне резонно считать, что на этом кладбище нашли свой последний приют не менее трех тысяч человек, а может и более.

Судя по воспоминаниям современников, да редким фотографиям, кладбище напоминало некрополь Донского монастыря в Москве и поражало обилием высокохудожественных произведений мемориальной скульптуры /18/.

Если про повседневную жизнь Кизического монастыря в XVIII веке мы можем судить лишь косвенно, по скупым источникам, касавшимся отправления службы «по реестру», отдыха епархиальных владык да истории формирования Кизического кладбища, то экономические процессы этого периода отражены гораздо лучше.

Именно в XVIII веке происходило становление землевладения Кизического монастыря (естественно, до 1764 года, когда все монастырские земельные владения в России были упразднены, после чего через треть века начался медленный повторный процесс их накопления). Сама территория монастыря была невелика: 1 десятина 24 кв. сажени под строениями и двором, ещё 1740 кв. саженей под кладбищем, согласно межевой книге и плану 1795 года /26/. Но к этой территории примыкала с одной стороны знаменитая Кизическая роща с липами и мачтовыми соснами (ныне — парк химиков), с другой — луга у речки Комаровки: всего 17 десятин 371 кв. сажень «удобной и неудобной земли» /26/. Это изначальное «ядро» владений монастыря оставалось неизменным и в XIX веке, как и в XVIII-м. «Так как часть древних границ усадьбы Кизического монастыря обуславливалась руслом речки Комаровки и черта монастырских владений шла по берегу речки, то эта же черта осталась межевою и тогда, когда речка высохла. Вот почему неестественно окружается Кизический монастырь границами дачи Иоанно-Предтеченского монастыря с востока, огибающими его в расстоянии нескольких саженей, очевидно в пределах бывшего русла речки Комаровки», — замечает владыка Никанор /26/. Комаровка когда-то текла у подножия горы — с восточной и юго-восточной стороны монастыря. Подобная чересполосица владений была характерна и практически для всех остальных монастырей того времени.

Конечно, одной только «дачей», примыкающей к самой обители, её угодья не исчерпывались.

И.М. Покровский, изучая положение монастырей до реформы 1764 года, называет 392 крестьянских души во владениях Кизического монастыря /33/ (разумеется, в документах того времени учитывались лишь мужские души, причём, взрослые люди). По нашим подсчётам, на основе сопоставления данных Покровского по разным обителям, Кизический монастырь по этому показателю входил в десятку богатейших в Казанской епархии. Епархия же включала тогда всё Среднее и значительную часть Нижнего Поволжья и насчитывала 45 монастырей.

Всего накануне реформы 1764 года (секуляризации монастырских земель) Кизическая обитель имела 56,5 десятин земли «по даче», т. е. одним участком непосредственно при монастыре, 78 десятин леса, а также: сенных покосов — 757 копен, 2 рыбных ловли, 1 мельницу /33/. Всех доходов, по последней дореформенной переписи, числилось 72 руб. 53 коп.; в основном это были кружечные сборы (45 руб.), тогда как оброка с крестьян — всего 10 руб. 10 коп. /33/ Велики ли были эти доходы по сравнению с другими монастырями? Свияжскому Успенскому монастырю, самому крупному и богатому в Среднем Поволжье, они уступали в 20 раз (но и масштабы землевладения у них были несопоставимы), Раифскому же — в 3 раза, хотя количество душ во владениях Кизического и Раифского монастырей было почти равным (392 и 405 соответственно) /33/. Из-за бедности крестьян, наличия большого количества бобылей, доходы от оброка почти у всех монастырей составляли меньшую часть общих доходов, поэтому торговля, которую вели такие богатые загородные монастыри как Раифский, Седмиозёрный и др., с хорошо налаженным хозяйством, обеспечивала им лучшее материальное положение, чем Кизическому.

Впрочем, братия Кизического монастыря тоже была малочисленной — тоже значительно уступала вышеупомянутым монастырям. Накануне реформы 1764 года в обители состояли налицо: архимандрит, 1 иеромонах, 3 иеродьякона, 4 монаха — всего 9 человек /33/. Также «на пропитании» проживал 1 отставной солдат, которому выделялось по штату 5 руб. 49 коп. /33/: традиция направлять на содержание монастырей отставных военных, за отсутствием в России специальных госпиталей, «домов инвалидов», пошла от Петра I — для обителей это было подчас очень обременительно, и Кизический монастырь в этом плане терпел ещё очень незначительную нагрузку по сравнению с многими другими.

Реформа 1764 года подвела черту под целой эпохой в жизни русских монастырей. Всё монастырское землевладение подверглось конфискации (секуляризации) в пользу казны. Более половины монастырей Российской империи подлежали упразднению, остальные поделены на три класса, либо вовсе оставлены за штатом.

В Казанской епархии из 45 монастырей осталось лишь 18 (причём, 3 из них — на территориях, позже выделенных в отдельную Симбирскую епархию). Из «штатных» монастырей собственно в Казанской епархии остались лишь: Свияжский Успенский (первоклассный), Казанский Богородицкий (второклассный, а с 1809 года — первоклассный), Спасо-Преображенский Казанский (второклассный), Зилантов, Иоанно-Предтеченский Свияжский, Кизический, Раифский, Седмиозёрный, Троицкий Чебоксарский (третьеклассные, два первых позже получили статус второклассных).

Итак, Кизическая обитель оказалась в числе 9 «штатных» монастырей Казанской епархии.

Устав её и весь распорядок жизни, как пишет владыка Никанор, вполне соответствовали положению о третьеклассных необщежительных монастырях России, не отличаясь никакими местными особенностями и дополнениями /26/. В необщежительных обителях у каждого из братии оставалась своя собственность и каждый получал от государства жалование «по штату».

В целом Кизический монастырь после потери всех своих земель в 1764 году оказывается достаточно бедным и малым по числу братии (в третьеклассных обителях «штат» не должен был превышать 12 человек вместе с послушниками). Положение его частично начинает выправляться лишь в XIX веке.

***

В следующем нашем материале мы расскажем о положении Кизического монастыря в XIX — начале ХХ веков.