Во времена св. апостолов в г. Смирне проживала одна благочестивая вдова, по имени Каллиста. Во сне этой вдове явился ангел Господень и повелел ей взять к себе отрока Поликарпа, оставшегося сиротою после смерти своих родителей. Так как Каллиста не имела детей, то она с радостью исполнила повеление ангела, взяла к себе Поликарпа и воспитала его с любовью в благочестии, как родного сына.
Отрок рос и исполнялся мудрости. Когда же вырос, вдова поручила его попечению все, что было в ее доме. Но земные блага не привлекали к себе благочестивого юношу. Как он мог жить в изобилии, когда кругом его было так много бедняков, сирых и убогих! — вот что говорило ему сердце. И он немедленно употребил все имение свое в пользу нуждающихся, сам же предался подвигам, строгому воздержанию и своим занятиям, которые состояли в молитве, изучении святого Писания и служения больным и престарелым.
Благочестие и строго-подвижническая жизнь Поликарпа очень скоро стали известны другим. На них обратил внимание и смирнский епископ Вукол; он приблизил к себе Поликарпа, полюбил его и сделал клириком, а затем дьяконом. Сами апостолы Павел и Иоанн Богослов, проповедовавшие тогда в Малой Азии, узнав жизнь Поликарпа, полюбили его. Последний вместе с ними участвовал в их апостольских путешествиях, был их учеником и подражателем их жизни. По указанию апостолов, епископ Вукол поставил Поликарпа в пресвитера. В этом сане Поликарп ревностно проповедовал слово Божие народу, рассказывал слышанное им от возлюбленного ученика Господня Иоанна о жизни и чудесах Спасителя, написал много посланий церкви Христовой и с успехом распространял христианскую веру среди язычников. Большая часть из сочинений Поликарпа погибла во времена гонений, так что от них осталась только небольшая доля.
Святому епископу Вуколу было предвозвещено, что после его смерти епископскую кафедру в Смирне займет Поликарп, а не кто-нибудь другой. Посему Вукол, умирая, взял руку св. Поликарпа, положил ее себе на грудь, поручил ему пасти смирнскую паству и со словами: «Слава Тебе, Господи!» — с миром отошел ко Господу. Собравшиеся на погребение св. Вукола епископы посвятили св. Поликарпа во епископы. При этом многие удостоились дивных видений. Когда началось самое посвящение, то божественный свет вдруг озарил всех находившихся в церкви; некоторые из достойных христиан видели белую голубицу, которая сияла, словно молния, и летала вокруг головы св. Поликарпа; некоторым же св. Поликарп представился воином, словно идущим на сражение; иные видели его в царской порфире с сияющим лицом. Когда же блаженный Поликарп после принятия посвящения преклонил колена, то он сам увидел ноги Спасителя, присутствовавшего, таким образом, видимо при его посвящении.
Так рукоположенный Самим Христом и Духом Святым, Поликарп много трудов перенес, руководя с апостольской ревностью своею паствою. Зато, благодаря его неусыпным трудам и заботам, многие из язычников обращались в христианство, день ото дня увеличивалась церковь Христова, а идольская вера падала. В особенности ревностно охранял св. Поликарп чистоту христианской веры, неутомимо преследуя ложные учения еретиков. Но там, где дело не касалось основных истин христианской веры, где разногласие возникало из-за несущественных вопросов обрядового характера, там св. Поликарп не нарушал мирных отношений с людьми, инакомыслящими. Так, например, хотя Римская церковь и разногласила с Смирнскою по вопросу времени празднования пасхи, однако это не дало повода св. Поликарпу расторгнуть союз с Римом. Будучи уже в преклонном возрасте, он отправился в Рим для совещания по данному вопросу с тамошним епископом Аникитою, и спор был решен в духе христианской любви. Каждой церкви в данном вопросе была предоставлена полная свобода сохранять свое местное обыкновение, местную практику. Во время пребывания в Риме св. Поликарпу пришлось также вступить в борьбу с существовавшими тогда на Западе ересями Валентина и Маркиона. Многих из еретиков он обратил в православную веру, а самого Маркиона строго обличил. Однажды Маркион, встретившись с св. Поликарпом на дороге, сказал ему: «Узнай нас». Святой на это ответил еретику: «Я знаю тебя, первенца сатаны»...
Многие годы мудро управлял своей паствой св. Поликарп. Но вот после Антонина Пия на римский императорский престол вступил Марк Аврелий. Этот император особенно ненавидел христиан, несмотря на то, что выделялся из ряда других императоров своей образованностью, гуманностью и философским складом характера. На христиан он смотрел как на людей полупомешанных и думал, что для их вразумления все средства хороши. Вот почему этот просвещенный император воздвиг на христиан одно из самых тяжких гонений. Множество христиан погибло в самых страшных муках. Настало время пострадать и доблестному воину Христову, блаженному Поликарпу. О страдании и кончине сего праведного мужа находятся известия в послании Смирнской церкви ко всем церквам. Содержание этого послания следующее.
«Церковь Смирнская церкви в Филомелии и всем другим святым кафолическим церквам, находящимся у разных народов. Милосердие, мир и любовь Бога Отца и Господа нашего Иисуса Христа да будет с вами. Мы писали вам, братие, о святом Поликарпе, который огонь гонения угасил пролитием своей крови, и о других мучениках. Многие святые мученики показали тогда непобедимое мужество; иные были биты в продолжение такого долгого времени, что все суставы и жилы их были раздроблены и виднелись внутренности; другие были влачимы по камням и острым черепицам, и они все лютейшие муки, какие только могли изобресть мучители, претерпевали с удивительным спокойствием, третьи были отдаваемы на съедение зверям. И глубоко изумлялись и сильно удивлялись нечестивые, видя пред собою такое мужественное страдание святых. Между прочих страстотерпцев, при Божией помощи, показал выдающееся мужество один юноша, по имени Германик: с безбоязненным сердцем, не колеблясь умом, он мужественно вышел на смерть, по природе столь страшную для всех. Долго увещевал Германика судия, чтобы он пощадил свою юность и не губил столь горькою смертью эту сладостную жизнь, но он, лишь только увидел выпущенных на него зверей, сам бросился на них, дразня их, чтобы они растерзали его... Один человек из Фригии, по имени Квинт, увидев зверей и страшное мучение, тотчас убоялся и отпал от спасения своего, откуда стало ясно, что он безрассудно и не от чистого сердца, но по легкомыслию, словно гонимый внезапным порывом ветра, пришел на судище нечестивых и осмелился предать себя мучению. Он послужил для всех примером, что на столь великое дело, как предать себя на муки, не следует идти без осмотрительности... Поликарп, услышав о сих мучениях, узнал, что неверующий во Христа народ еллинский, взирая на мучения и других страстотерпцев, явно кричал судье: «Ищи Поликарпа, истребляй сих безбожников».
Слыша это, Поликарп, хотя и желал остаться в городе, пока его не схватят, но, уступая просьбам христиан, вышел из города и скрылся в одном селении, где все дни и ночи, по своему обычаю, молился о мире церковном. За три дня до своего взятия нечестивыми он увидел во сне, будто возглавие его вспыхнуло от внезапного огня и сгорело. Восстав от сна, святой сказал бывшим с ним: «Меня сожгут в огне за Господа Иисуса Христа».
Спустя три дня после сего пришли в то селение посланные игемоном — отыскивать Поликарпа. Они, схватив двух отроков, стали бить их лозой, чтобы те сказали, где находятся Поликарп, и они указали его в одной комнате наверху; он, хотя и мог бежать оттуда, однако не пожелал, говоря: «Будь воля Господа Бога моего».
Услышав слуг, идущих за ним, он сам вышел по лестнице навстречу и с радостным лицом дружелюбно приветствовал их. Не видавшие его ранее, слуги, взирая на его седины и престарелость, на кротость и спокойную радость его благообразного лица, удивлялись и говорили: «Нужно ли было так много трудиться и стараться, чтобы отыскать этого старца?»
Тотчас же Поликарп приказал приготовить для них трапезу и просил их есть и пить, а ему — дать один час на молитву. И горячо молился Богу, воссылая благодарение за все бывшее о нем попечение Божие — за малое и великое, со дней юности его, и вручая Богу церковь святую, рассеянную по всему миру. После долгой его молитвы посланные взяли старца, посадили на осла и повели в город Смирну. Это был день великой субботы. На пути встретили его два честных сенатора, Ирод и Никита, и, посадив к себе в колесницу, советовали ему, чтобы он на суде только словом отказался от своей веры:
— Разве так трудно сказать: «Владыка косарь, я принесу жертву»? Ведь таким образом ты избавишься от смерти.
Поликарп молчал на их слова, когда же они настаивали, он ответил:
— Никогда я не сделаю того, что вы мне советуете.
Они рассердились и стали укорять его и сбросили в колесницы; при падении старец повредил себе голень, но не заботился об этом. Когда же его привели на суд, то нечестивый народ закричал, радуясь что Поликарп взят; он же услышал голос Господа нашего с небес, говорящий ему: «Мужайся, Поликарп, и подвизайся великодушно!» Этот голос слышали и другие из наших (говорить послание смирнское).
Судья спросил его:
— Ты ли Поликарп?
— Это я, — отвечал он.
— Пощади свою старость, — говорил судья, — отрекись от Христа, поклянись царской фортуной.
Судья, говоря это и тому подобное, сказал:
— Приди в чувство, Поликарп, и скажи: «Погуби безбожных».
Тогда Поликарп, возведя очи свои к небу и протянув руки свои на нечестивый народ, сказал к Богу:
— Погуби безбожных!
Судья сказал:
— Отрекись от Христа, поругай Его, и отпущу тебя свободным.
— Восемьдесят шесть лет, — отвечал Поликарп, — служу я Христу, и не сделал Он мне никакого зла: как же Царя моего, Который и доныне меня сохраняет, стану поносить бесчестными словами.
Судья сказал:
— Я выпущу на тебя лютых зверей.
— Выпускай, — отвечал Поликарп, — но свое лучшее я не изменю на худшее.
— Я отдам тебя на сожжение, — сказал судья.
Он отвечал:
— Ты грозишь мне огнем угасающим, но ничего не знаешь о неугасимом огне, где во веки будут палимы безбожные и неверные. Не медли более, но делай скорее, что задумал со мной сделать.
Тогда судья приказал глашатаю объявить народу, что Поликарп исповедует себя христианином. Услышав это, еллины и иудеи громогласно возопили:
— Он совратитель всей Азии, он отец христиан, он уничтожает богов наших: живым сожги его.
И настоял народ с иудеями на том, чтобы Поликарпа сожгли. Когда приготовили множество дров и хвороста, Поликарп снял свой пояс и стал снимать с себя одежды, скинул также и сапоги с ног, а мучители приготовляли железные орудия и гвозди, намереваясь ими пригвоздить Поликарпа, чтобы он никак не мог избежать огня. Святой же сказал им:
— Не подобает меня пригвождать, ибо Кто подаст мне терпение в огненном пламени, Тот подаст мне и мужество, чтобы я не подвинулся с места или обратился на какую-либо сторону.
Тогда мучители не пригвоздили его, но только связали, и возложили на огонь сего убеленного сединами старца, словно овна лучшего из стада, связанного в жертву, в воню благоухания Богу. Святой же Поликарп молился, говоря:
— Благодарю Тебя, Господи Боже, что Ты благоизволил вчинить меня с Твоими мучениками и исповедниками; пью чашу страданий Христа Твоего и есмь участник Его страсти, чтобы в воскресение живота вечного мне быть с Ним. Прими же меня как жертву тучную и благоугодную очам Твоим, которую Ты Сам предопределил и предуставил, и се ныне совершил ее истинный Бог, Которого я славлю и хвалю, Тебя и Сына Твоего, вечного Архиерея Иисуса Христа; с Ним и со Святым Духом подобает Тебе всякая честь и слава и поклонение ныне и присно и во веки веков, аминь.
И когда произнес «аминь», слуги тотчас подложили огонь: когда дрова загорелись кругом и пламя высоко поднялось, произошло чудо, поразившее всех: пламя, окружающее святого и возвышающееся над его головой, не прикасалось и не приближалось к святому, но, подобно надутым ветром корабельным парусам, расходилось от него, соединяясь над ним в вышине. Святой же Поликарп стоял среди огня, словно золото, очищенное в горниле, и огонь тела его не опалял. Мы обоняли, — говорят в послании смирняне, — такое благоухание, исходящее из огня, которое без сравнения превосходило все ароматы. Нечестивые же, видевши то, стали кричать спекулятору, чтобы он подойдя, оружием бы достал через огонь до святого и убил бы его. Подойдя, спекулятор пронзил святого длинным оружием, и из раны вытекло необычайное множество крови. Словно поток, выходящий из источника, она угасила совершенно огонь; все множество народу удивлялось тому, убеждаясь, как велико различие между верующими и неверующими. Был Поликарп выдающимся мужем нашего времени, епископ Смирнской кафолической церкви, учитель, идущий от апостолов, и святый пророк: все, что он ни говорил, сбывалось.
Тогда иудеи стали просить судью, чтобы он не отдавал христианам тела Поликарпова.
— Будут они, — говорили иудеи, — считать его своим богом, как и Распятого.
Не знали нечестивые, что не могло быть, чтобы христиане отступились от Христа Господа, умершего на кресте за спасение всего мира, и кого-либо другого считали Богом: Ему, как истинному Сыну Божию, мы воздаем божественную честь, а мучеников достойно почитаем, как учеников и подражателей Христовых, которые пострадали за Него по любви к Нему; мы с любовью объемлем их и хотим подражать им в благочестии, а в вечной славе желаем быть их сопричастниками... Сотник же, по приказанию судьи, которого упросили иудеи, предал пламени, по обычаю еллинскому, тело Поликарпа; при жизни сего подвижника его тело не пострадало от огня, а по его смерти поддалось огненной силе. Мы же (говорят смирняне) собрали из пепла кости его, чистейшия золота и гораздо более дорогии, чем камни многоценные, и сохранили их в подобающем месте, где и будем с веселием праздновать день страдания его, как в воспоминание таким подвигом за Христа пострадавшего, так и на утверждение имеющих такой же смертью исповедать и прославить Христа, истинного Бога нашего. Сие послали мы вам чрез брата Марка, и когда прочтете, то пошлите сие послание и прочим рассеянным братиям, чтобы и они прославили Господа, показавшего нам столь великого избранника между Своими рабами; могущего и нас всех исполнить Своей благодати и ввести в вечное Свое царство чрез единородного Сына Своего Иисуса Христа, Ему же слава, честь и поклонение во веки, аминь... Целуйте всех святых, а вас целуют находящиеся с нами, и Еварест, написавший сие послание, приветствует вас вместе со всем домом своим... Страдание свое Поликарп окончил в седьмой день майских календ, то есть 25 апреля месяца, в великую субботу, в восьмой час дня, при великом архиерее Филиппе, во время игемонства Траллиана, в вечное царство Иисуса Христа... Желаем доброго здравия братием, ходящим во благовестии слова Иисуса Христа, с Которым слава Богу за спасение избранных святых, — как совершил страдание святой Поликарп; да будем и мы наследники его в царствии Христовом... Послание же сие переписал Гай из учеников святого Иринея, ученика блаженного Поликарпа, с него же переписал Сократ Коринфский, а я, пресвитер Пионий, опять принял все сие от вышеуказанных лиц и сверил с откровением, бывшим мне от святого Поликарпа, явившего мне в видении. И написал, обновив все заглаженное давностью времени, чтобы и меня вместе с избранными Своими воспринял Господь наш Иисус Христос в Свое небесное царство. Ему же слава со Отцем и Святым Духом во веки веков. Аминь.»
Как предполагают в миру был князем Петром Ивановичем Борятинским, потомком святого Михаила, князя Черниговского († 1245 г., память 20 сентября/З октября). Время жизни его относят к концу XVI века. Князь неоднократно назначался воеводой в разные города, но потом оставил мир, удалился в Брянск и принял постриг с именем Поликарп.
Преподобный на свои средства устроил обитель Преображения Господня и проводил в ней строгую подвижническую жизнь. Святой Поликарп был первым настоятелем этой обители. Там он и скончался в 1620 или 1621 гг. и был погребен.
Тропарь преподобному Поликарпу Брянскому
Тропарь, глас 1
Ветрилом креста душевный корабль окормив, житейская красная оставил еси, и от мирскаго мятежа изшед, плотския похоти воздержанием многим, отче, умертвил еси, пощением и слезами, молитвами и песньми непрестанно прилепляяся Богу: темже и жилище достойно Духа Пресвятаго показался еси. Моли, Поликарпе преподобне, Христа Бога оставление прегрешений даровати нам и велию милость.
Жил в V веке, ученик и подражатель подвигов преподобного Лимния (V в., память 22 февраля/7 марта). Поселившись на верху холма, открытого всем ветрам, провел 25 лет под открытым небом, терпя воздушные перемены. Вел строгую подвижническую жизнь, не желая дать себе упокоения даже от тени дерева, посаженного около тропы, по которой он ходил.
Подвизался вместе с преподобным Антонином в V веке. Преподобный Антиох, будучи уже в преклонном возрасте, соорудил себе в одном пустынном месте ограду и подвизался в ней, проводя время в строгом посте и молитве. Близ него подвизался и преподобный Антонин, во всем подражая преподобному Антиоху. Среди таких трудов и подвигов они с миром предали свои души в руки Божии.
Жил и подвизался в V веке на одной высокой вершине близ Рамы.
Подвизался в V веке в Сирии. Устроив себе на одной горе жилище, провел всю жизнь в иноческих подвигах и скончался в глубокой старости.
Жил в Сирии в V веке, ученик преподобного Зевина (V в., память 23 февраля/7 марта). Преподобный Полихроний вполне изучил образ жизни преподобного Зевина, усвоив его правила, его нравственные качества и добродетели. Потом стал подвизаться один подобно своему духовному отцу.
Пламенея любовью к Богу, преподобный Полихроний непрестанно памятовал о Нем, устремляя в горний мир ум и сердце, постоянно пребывал в Божественном созерцании. Ночь проводил он в молитве и бдении, молитву совершал всегда стоя. Необычайно было смирение его, изумительна простота его обращения. Просияв лучами Божественной благодати, он преуспевал в многоразличных добродетелях. Силой молитвы его совершались разного рода чудеса.
Жил и подвизался в V веке. Будучи учеником преподобного Полихрония, ревностно подражал его подвигам и находился при своем великом учителе до самой его кончины. Преподобный Моисей отличался кротостью, смирением, любил труд, бдения, пост, евангельскую нищету.
Жил в V веке в Сирии и был учеником св. Полихрония (память 23 февраля/7 марта). Удалившись в обитель по имени Иера и нашедши там пустую келию, святой стал жить в ней, подражая жизни своего учителя. Строгость подвижничества была так велика, что в его жилище, кроме небольшого сосуда со смоченной в воде чечевицей, ничего не было.
Преподобный Александр получил образование в г. Царьграде; здесь же поступил на военную службу, но через некоторое время оставил ее, чтобы служить единому Богу. Читая постоянно слово Божие, он возревновал по иноческим подвигам и поступил сирийскую обитель св. Илии. Спустя четыре года, он удалился из Сирии в пустыню Вифинии, взяв с собою одно только Евангелие.
Вскоре к нему собрались другие ревнители иноческой жизни, число до 400, для которых он основал 9 монастырей. В этих монастырях им был введен особый чин «неусыпающих», т. е. непрерывное денно-нощное псалмопение, совершаемое попеременно иноками, для чего сутки были разделены на 24 чреды. Ревнуя о славе Божией, преподобный Александр сам проповедовал по городам евангелие, посылал также своих учеников в языческие страны для просвещения их. Скончался этот угодник Божий в 430 г.
Священномученик Николай Лаурович Дмитров родился 14 мая 1878 года в селе Кунцево Московской губернии в семье священника Лавра Дмитрова, болгарина по происхождению. После окончания Московской Духовной Семинарии стал работать учителем в селе Кунцево.
В 1909 году в храме Христа Спасителя в Москве он был рукоположен в сан священника храма села Завидова Тверской епархии. Прихожане полюбили его за доброту, отзывчивость и безупречное исполнение пастырских обязанностей. В любую погоду, когда у него не стало лошади (при большевиках), он не отказывался идти пешком в дальнюю деревню за двадцать пять километров, чтобы причастить больного. Ещё любили батюшку за то, что он сам, будучи не богатым и имея большую семью, никогда никому не отказывал в помощи, и если не имел возможности помочь деньгами, то помогал сам в крестьянской работе или в починке дома. Когда приходили нищие, отец Николай всегда принимал их и усаживал за стол. Эту любовь к нищим усвоили и дети. Завидев нищего они брали что-нибудь из дома и бежали, чтобы подать им.
Во время послереволюционных гонений отцу Николаю пришлось продать дом и купить хибару, чтобы на вырученные деньги поддержать семью и расплатиться с революционными властями, которые каждый год требовали от него уплаты всё больших и больших налогов. Власти не решились прибегать к аресту, так как уважение и любовь к священнику среди прихожан были очень велики, но пытались уговорите оставить служение в храме и отказаться от сана. В обмен они обещали отменить непосильные налоги. Продолжались уговоры в течении нескольких лет, но исповедник в ответе говорил всегда одно и то же: «Никогда не уйду из храма и не сниму сана».
В 1930 году власти арестовали второго завидовского священника, протоиерея Григория Раевского (память 16 сентября), и потребовали от отца Николая лжесвидетельства против собрата, но он отказался, сказав:
— Священник Григорий Григорьевич Раевский ничего против советской власти не предпринимал.
Отец Николай понял, что его тоже арестуют и был к этому готов. В 1932 году власти потребовали от священника, чтобы он за три месяца напилил и сдал сто пятьдесят кубометров дров. Его дети к тому времени разъехались, помочь было некому, один он не в силах был выполните это задание, а за неисполнение ему грозило тюремное заключение. Отец Николай написал жалобу, чтобы задание было отменено, местные власти отказали, но уменьшили норму вдвое.
Налоги всё время увеличивали, и в конце концов отец Николай не смог их заплатить. За это в 1933 году его арестовали и приговорили к одному году исправительно-трудового лагеря. Вернувшись через год к служению в храме, он стал подвергаться гонениям с угрозами нового ареста.
8 февраля 1938 года батюшку вновь арестовали. В то время он тяжело болел. Арестовывали ночью. Несмотря на болезнь, отец Николай был духовно бодр, уговаривал свою супругу не унывать, не отступаться от храма и веры, никогда и ни при каких условиях не сдаваться. Обвинили священника в контрреволюционной деятельности. Виновным себя отец Николай не признал. 6 марта тройка Н.К.В.Д. приговорила протоиерея Николая Дмитрова к расстрелу. 23 февраля (8 марта н. ст.) 1938 года батюшка был расстрелян в Тверской тюрьме и погребён на одном из кладбищ города в братской могиле. Точное место захоронения неизвестно.
В 1956 году супруга отца Николая подала прошение властям о реабилитации священника. Для опросов власти вызывали завидовских крестьян. Все они перед лицом власти показали, что священник пользовался огромным авторитетом и любовью крестьян и никакой антигосударственной агитации не проводил. На основании многочисленных свидетельств, верующих и неверующих людей, власти в 1956 году признали отца Николая невиновным.
Доныне среди православных Тверской епархии сохраняется память о жизни и подвиге священномученика.
6 (19 н. ст.) сентября 1999 года канонизован как местночтимый святой Тверской епархии. Причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.
Мученик Сергий (Сергей Матвеевич Бородавкин) родился 29 декабря 1878 года в городе Красный Холм. Окончил городское училище. Был купцом первой гильдии и почетным гражданином города. До революции занимался торговлей мануфактурой и бакалеей, а также заготовкой яиц для отправки их за границу — в сезон до тридцати вагонов. Имел магазины в Петрограде и в Красном Холме и сто десятин земли. Вскоре после большевистского переворота все его имущество было изъято. В 1930 году Сергей Матвеевич был арестован и приговорён к двум годам ссылки, по окончании которой вернулся в 1933 году в родной город и стал в храме старостой.
Только закончились аресты и расстрелы 1937 года, которые государственная власть распорядилась провести в течение четырех месяцев, начиная с 5 августа, как 31 января 1938 года Политбюро ЦК приняло новое решение — «об утверждении дополнительного количества подлежащих репрессии... чтобы всю операцию... закончить не позднее 15 марта 1938 года». 16 февраля 1938 года был арестован и староста храма в городе Красный Холм Тверской области Сергей Бородавкин.
Сразу же после ареста Сергей Матвеевич был допрошен — и это был первый и последний допрос.
— Назовите ваши связи в Краснохолмском районе, а также и вне района, — сказал следователь.
— В городе Красный Холм я имею сестру Антонину Матвеевну Комендантову, и вне Краснохолмского района я имею брата Бородавкина Василия Матвеевича, проживает в городе Ярославле, но где работает, я сказать не могу, так как с ним переписки никакой не имею.
— Дайте следствию показания о проводимой вами антисоветской агитации среди населения в Красном Холме.
— Какой-либо антисоветской агитации я среди населения в Красном Холме не вел и виновным себя в этом не признаю.
Через три недели, 6 марта, Тройка НКВД приговорила Сергея Матвеевича к расстрелу. Он был расстрелян 8 марта 1938 года.
Причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.
9 марта
Св. Иоанн Креститель был умерщвлен, как известно Иродом, по желанию его жены Иродиады и дочери Соломии. Когда Иродиада получила на блюде голову св. Иоанна, то, по преданию, она пронзила язык святого, обличавший ее так часто, иглою и саму главу не позволяла предать погребению вместе с телом: она боялась, что если погребут тело св. Иоанна Крестителя вместе с главою, то сей праведник восстанет из мертвых в начнет снова обличать ее. Ученики Иоанна тайно взяли тело его и ночью погребли его в Севастии, самарийском городе. Главу же Иоанна Крестителя Иродиада скрыла в отдельном месте своего дворца, которое никому не было известно. Знала о нем только жена Хузы, Иродова приставника, по имени Иоанна, о которой упоминает св. евангелист Лука (VIII. 3). Скорбя о поругании над главою Иоанна Крестителя, она решила взять ее из потаенного места и с честью предать погребению. Так она и поступила, причем местом погребения честной главы она избрала одно из поместий Ирода на горе Елеонской.
Спустя уже много времени после этого некий богатый человек, по имени Иннокентий, обратившись ко Христу, прибыл в Иерусалим и купил тот участок земли на горе Елеонской, где была скрыта благочестивою Иоанною глава Иоанна Крестителя. На этом участке он построил себе келью и стал вести подвижническую жизнь. И вот ему пришла мысль построить небольшую каменную церковь. Для храмового фундамента нужно было выкопать ров. И вот, копая ров, Иннокентий обрел в земле глиняный сосуд и в нем главу св. Иоанна Предтечи, которую он узнал по различным благодатным знамениям, бывшим от нее, по особому откровению свыше. Благоговейно хранил он ее, как величайшую святыню, до самой своей кончины. Это обретение было первым.
Перед смертью Иннокентий с тревогою заметил, что неверие и безбожие распространяются по всей стране той, и боялся, что по его кончине св. глава могла подвергнуться поруганию от неверующих в Иисуса Христа. Посему он скрыл ее в землю в том месте, где обрел. Церковь, построенная им, впоследствии пришла в ветхость, разрушилась и даже сравнялась с землею. Благодаря этому никто долгое время не знал, где находится глава Иоанна Крестителя.
Но вот наступило торжество христианской веры. На престоле был св. равноапостольный Константин Великий, мать которого св. Елена стала возобновлять и очищать все иерусалимские святыни. С этого именно времени среди христиан всего мира возникло обыкновение ходить в Палестину для поклонения святым местам.
С этою же высокою целью около этого времени прибыли в Иерусалим, между прочим, и некии два инока. И вот одному из них было сонное видение: явился сам Иоанн Креститель, открыл то место, где была скрыта его честная глава, и повелел взять ее оттуда. Так как на другую ночь это видение повторилось, и притом уже обоим инокам, то для них стало ясно, что это не простой сон. Они отправились на место, которое им было указано в сонном видении, начали копать там землю и обрели честную главу Крестителя. Положив ее в мешок, сделанный из верблюжьей шерсти, они пошли к себе обратно. На обратном пути им встретился один бедный скудельник, житель сирийского города Емессы, шедший в другую страну. Они пошли все вместе. Иноки вскоре поручили скудельнику нести мешок с главою Иоанна Крестителя. Скудельник, не зная содержимого мешка, спокойно нес свою ношу. Вдруг явился ему Иоанн Креститель и велел удалиться от спутников. Сие повеление объясняется тем, что Креститель видел нерадение иноков, которые сначала совсем не верили его явлению, а потом не восхотели сами нести его честную главу, а поручили это человеку, им совершенно неизвестному. По повелению Крестителя, скудельник пришел с главою его в свой дом; Господь ради главы Крестителя благословил дом этого человека всяким довольством. Скудельник памятовал, что все это достается ему за его благоговейное отношение к честной главе Предтечи, и посему постоянно чтил и с благоговением хранил сию главу: ежедневно кадил перед нею фимиамом, возжигал светильники, молился и старался проводить свою жизнь честно, по заповедям Божиим. Умирая, он открыл свою высокую тайну своей сестре, рассказав ей и о том, как он ради честной сей главы избавился от крайней бедности и стал богатым человеком. При этом скудельник просил благоговейно хранить честную главу Предтечи и передать ее потом достойнейшему из христиан.
Так святая глава Крестителя, переходя от одного человека к другому, хранилась долгое время среди благочестивых христиан. Наконец, она была передана некоему Евстафию, жившему недалеко от Емессы. Он был заражен Ариевою ересью и не имел страха Божия. Господу благоугодно было взять у недостойного святыню и его же рукою скрыть ее надолго от взоров православных. Преследуемые за свою ересь, Ефстафий оставил свой дом и скрылся, главу же Предтечи положил в одной пещере, чтобы потом, по возвращении домой, взять ее оттуда. Но он не мог вернуться домой и умер в изгнании, не успев никому поведать о местонахождении главы Крестителя. Впоследствии на месте пещеры, где была скрыта сия честная глава, поселились благочестивые иноки и устроила обитель. И вот однажды настоятелю этой обители Маркеллу явился во сне Иоанн Предтеча и известил его о месте пребывания своей главы. Маркелл отправился на указанное ему место и действительно обрел там главу св. Иоанна Предтечи (в 452 году).
Об этом обретении повествует сам Маркелл. Тогда же честная глава была перенесена из Емессы в Халкидон, а оттуда в Константинополь.
Жизнь преподобного Еразма Печерского описал блаженный Симеон, епископ Владимирский. По его рассказу, преподобный Еразм особенно прославился тем, что благоукрашал храмы Божии. За сие он и сподобился царствия небесного. Имея большое богатство, он рассудил, что иноку не подобает владеть земными благами. Поэтому, возлюбив церковное благолепие, он все, что имел употребил на украшение великой печерской церкви во имя Божией Матери. На его пожертвования многие иконы были украшены серебром и золотом. Взирая на них и молясь пред ними, преподобный Еразм украшал свою душу, этот храм Св. Духа, высокими христианскими добродетелями, приличными иноку.
Впрочем, у него вскоре изменилось такое благочестивое настроение. Когда он истратил все свое имение на украшение храмов Божиих, то стал сам бедствовать. На него стали мало обращать внимания люди, ценящие в ближнем только внешность и материальную обеспеченность. Лукавый бес стал тогда внушать преподобному Еразму, что едва ли он хорошо сделал, истратив все на церковное благолепие, ибо неизвестно, зачтено ли это Богом ему в заслугу; лучше было бы отдать все богатства свои нищим. Не поняв, от кого идут эти мысли, преподобный Еразм впал в уныние и отчаяние, стал, к удивлению всей братии, жить нерадиво и перестал заботиться о спасении своей души. Господь, помня о прежних добродетелях подвижника, скоро вразумил и спас его. Еразм впал в тяжкую болезнь и думал уже, что Господь зовет его к Себе. Семь дней лежал он ничего не говоря, с сомкнутыми очами. На восьмой день к нему собрались все иноки и, увидев его, ужаснулись.
— Горе, горе душе сего брата, — говорили они, — он жил во грехах и лености, ныне же душа его зрит некое видение и мятется, не будучи в состоянии выйти из тела.
Вдруг преподобный Еразм встал совершенно здоровый, как будто никогда не болел, сел и сказал инокам:
— Отцы и братие! Истинно слово ваше. Я грешен и не покаялся. Но вот ныне мне явились преподобные отцы наши Антоний и Феодосий и сказали: «Мы молились за тебя Господу, и Господь даровал тебе время для покаяния. После сего я узрел Пречистую Госпожу Богородицу, как ее изображают на иконах; на ея честных руках был Предвечный Младенец, с нею было множество святых. И она сказала мне: «Еразм! Как ты украсил мою церковь и обогатил ее иконами, так и я тебя украшу и возвеличу в царствии Сына моего. Нищие везде с вами, церковь же моя не везде у вас. Вставь, покайся, восприими великий ангельский чин, в на третий день я тебя возьму, после твоего покаяния, к себе за то, что ты так возлюбил благолепие дома моего».
Сказав это, преподобный Еразм начал исповедывать перед всей братией свои грехи, ничего не стыдясь и не утаивая. Затем он был пострижен в схиму и на третий день с радостью предал дух свой Богу. После этого всем стало ясно, что Господь благоприятно приемлет жертвы и ущедряет высшею небесною наградою ревнителей благолепия храмов Божиих. Преподобный Еразм скончался в ХII в. Мощи его почивают в пещерах преподобного Антония.
Тропарь преподобному Еразму Печерскому, в Ближних пещерах
Тропарь, глас 4
Благолепие дому Господня любя, расточил еси нещадно имение твое во украшение того, преподобне Еразме, тем ныне живя в дому Господни на Небеси, моли и нам освятитися в жилище Господне.
10 марта
Святитель Тарасий родился в Константинополе. Родители его были люди благородные и принадлежали к сословию патрициев. Получив прекрасное образование, святитель Тарасий быстро возвышался по лестнице почестей. За его благоразумие и добрый нрав его везде любили, где только он служил: и в царском дворце, и в других местах. Он был уже царским советником и сенатором, когда состоялось его назначение на патриаршую кафедру.
Произошло это назначение при следующих обстоятельствах. Императором в это время был Константин Порфирородный, а патриархом — Павел Кипрянин, муж добродетельный и благочестивый, но слишком слабовольный. В патриархи он был поставлен в царствование предшественника Константина Порфирородного — Льва Хазара, при котором иконоборческая ересь (гонение на св. иконы), получившая начало при императоре Льве Исаврянине, все более и более усиливалась. Будучи человеком слабохарактерным и слабовольным, патриарх Павел убоялся открыто исповедать иконопочитание, стал скрывать свое благочестие и начал даже сноситься с еретиками.
По смерти Льва Хазара патриарх Павел хотел было восстановить иконопочитание, но иконоборческая ересь слишком уже распространилась и получила силу, помощника же, могущего оказать ему деятельную поддержку, у патриарха не было. Тогда, не имея достаточно мужества, чтобы выступить на открытую борьбу с еретиками, патриарх решил совсем отказаться от патриаршей кафедры. Тайно оставив патриаршие палаты, Павел прибыл в монастырь св. Флора, где и восприял св. схиму. Когда императрица Ирина (правительница государства во время малолетства сына ее Константина) спросила у него о причине его ухода, то Павел ответил, что он чувствует себя недостойным занимать патриарший престол в такое неспокойное время. «Я отказываюсь, — сказал он, — быть пастырем в еретическом сонме и предпочитаю лучше умереть, чем подвергнуться анафеме от первосвятителей четырех апостольских престолов, не приемлющих еретического учения и чуждающихся нашей церкви. Воззри, государыня, на скорбь матери нашей церкви и не допусти, чтобы богомерзкая ересь, подобно вышедшей на луг свинье, опустошала и избивала виноград Христов во время твоего правления и оскверняла бы его злочестивыми мудрованиями. У вас при дворе есть искусный деятель, который поможет тебе и твоему сыну в благих начинаниях. На вопрос императрицы, кто это такой, Павел ответил, что он разумеет Тарасия, который занимает первое место в царском совете. «Я знаю, — сказал он, — что он вполне достоин управлять церковью, так как он может жезлом своего разума отразить лживое учение еретиков, быть добрым пастырем словесного стада Христова и собрать его во едино». Все духовенство было согласно с избранием такого преемника Павлу, но сам Тарасий не считал себя достойным занять такой ответственный пост и долго отказывался от него. Его усиленно упрашивали занять патриарший престол. Наконец, он согласился на это предложение, но поставил непременным условием, чтобы был созван вселенский собор, где бы православные христиане могли объединиться в вере, а иконоборческая ересь была подвергнута заслуженному осуждению. «Если же вселенский собор не будет созван, — сказал Тарасий, — если не будет общения между православными восточными и западными церквами, то я не соглашусь занять патриарший престол, чтобы не навлечь на себя проклятия и осуждения». На эти условия императрица Ирина согласилась, и Тарасий был посвящен в патриарший сан.
Пред его поставлением в этот сан все обещали ему послушание, подобно тому как овцы внимают гласу своего пастыря, — ибо все были твердо уверены, что Тарасий может наставить верующих на истинный путь.
Вселенский собор был созван в Нике в 787 г. Это и был седьмой вселенский собор, на котором было 367 св. отцов. Председательствовал на нем сам Тарасий. Первое заседание собора происходило 24 сентября; оно открылось речью св. Тарасия, в которой он, изложив повод к созванию вселенского собора, обратился к епископам с просьбой, чтобы они тщательно разобрали иконоборческую ересь и осудили ее, как весьма опасное заблуждение злоименного разума. Затем было прочтено и царское послание к собору, в котором также осуждалась иконоборческая ересь. Святые отцы похвалили ревность императора и его матери о вере православной. После того были приведены на собор те из еретиков, которые раскаялись в своем заблуждении; пред лицом всего собора они анафематствовали свои заблуждения и исповедали иконопочитание. Святой собор продолжался 80 дней. Св. отцы на его заседаниях рассматривали в Божественном Писании те места, где говорилось о почитании св. икон, и на основании этих мест, а также свидетельств св. Предания и учения св. отцов и учителей церкви, поражали лжемудрования еретиков. Наконец, после тщательных исследований и обстоятельных размышлений и рассуждений, собор проклял иконоборческую ересь и утвердил почитание икон. Великая радость была по этому поводу в святых храмах; весь народ торжествовал, провозглашая благие пожелания царям и отцам собора. Так великим попечением св. Тарасия и тщанием благочестивой царицы Ирины ересь иконоборцев была отвержена и попрана, и церкви Христовой был дарован мир.
Утвердив мир в церкви, св. Тарасий предался всецело деятельности по управлению своею паствою, для которой он был истинным отцом и вместе слугою. Служа другим, сам св. Тарасий отказывался от малейшей роскоши, все свое имение роздал нищим и нуждающимся, устраивал больницы, а в день Воскресения Христова устраивал для неимущих трапезу, во время которой он сам прислуживал убогим. Изумительно было воздержание этого угодника Божия, которого до своего пострижения проводил жизнь в великой роскоши; велико было его пощение и неустанна бодрость; немногие часы уделял он на сон, не имел мягкого ложа, одевался чрезвычайно просто. Обиженные, находившиеся в бедах имели в нем постоянного и усердного заступника и помощника.
Между тем Константин Порфирородный, достигший совершеннолетия, по навету своих злых советников устранил свою мать Ирину от участия в государственных делах управления. Освободившись же от опеки матери, он начал вести неблагопристойный образ жизни. Свою супругу Марию он возненавидел и решил освободиться от нее, прельстившись другой женщиной, своей родственницей Феодотией. Но так как развестись с законной супругой, женщиной совершенно невинной, не представлялось никакой возможности, то Константин прибегнул к клевете: он обвинил Марию в том, что будто бы она хотела отравить его. Эту ложь царь рассказывал всем, выдавая ее за истину. Весть об этом скоро дошла и до св. Тарасия, который искренно опечалился, ибо был уверен в невинности Марии. Когда Константин послал к нему одного своего вельможу, чтобы тот рассказал патриарху о злоумышлениях царицы и попросил у него благословения на новый брак Константина, то патриарх Тарасий с негодованием восстал против намерения царя и поручил посланному сказать царю, что он, Тарасий, не дает благословения на такой его шаг. «Как государь может требовать от подданных своих, — сказал смело Тарасий, — чтобы они жили честно и целомудренно, если он сам подает им такой пример? Царица невинна, я в этом убежден, и потому скорей умру, чем дам благословение царю на новый брак. Вот ответ мой: так будет отвечать и все духовенство. Скажи об этом царю». Надеясь, однако сломить упорство патриарха, Константин позвал его к себе и начал убеждать его осудить царицу Марию за ее якобы неблаговидный поступок, но все старания его были напрасны. Опасаясь, чтобы Константин не воздвиг опять иконоборческой ереси, Тарасий, правда, оставил царя пребывать в его беззаконии, но отстранился от него. Царь, гневаясь на патриарха, всячески притеснял его, святитель все это переносил терпеливо, благодаря Бога и поступая во всем согласно с высоким саном архипастыря.
Через некоторое временя кара Божия постигла царя. Видя беззаконное житие сына своего, видя попрание им закона Божия, любя более всего Бога и Его правду, мать Константина Ирина, посоветовавшись с высшими сановниками государства, восстала против царя, взяла его под стражу и заключила во дворец. Потом она приказала ослепить его, подобно тому, как он пять лет тому назад ослепил своих трех братьев. Так, наказанный Богом за свои беззакония, царь умер от болезни. С этого времени св. Тарасий мог руководить своим словесным стадом в мире и тишине.
Скончался св. Тарасий после 22-летнего управления церковью, в царствование Никифора, преемника Ирины, около 807 г. Сильно скорбели о кончине его царь, вельможи и весь народ, а в особенности нищие и убогие, сироты и вдовицы. Ибо ко всем он относился, как пастырь добрый, ко всем был милостив, всякому помогал в бедах и несчастиях. Честное тело св. Тарасия было погребено в устроенном им же самим монастыре на Босфоре. При его гробе многие получали исцеление.
Тропарь святителю Тарасию, епископу Константинопольскому
Тропарь, глас 4
Правило веры и образ кротости, воздержания учителя, яви тя стаду твоему, яже вещей истина, сего ради стяжал еси смирением высокая, нищетою богатая, Отче Тарасие, моли Христа Бога спастися душам нашим.
Кондак, глас 3
Православными догматы Церковь уяснив, и Христову, блаженно, честную икону почитати и покланятися всех научив, облечил еси иконоборцев безбожное веление. Сего ради вопием ти: о отче, радуйся, мудре Тарасие.
