Жизнеописание профессора Казанской духовной академии Петра Васильевича Знаменского. Часть 4

• 100-летие со дня кончины заслуженного ординарного профессора Казанской духовной академии П.В. Знаменского (1836-1917)
• Часть 1
• Часть 2
• Часть 3

Петр Васильевич прослужил родной ему Академии 36 лет, служил при трех академических уставах (1814 г., 1869 г. и 1884 г.), при четырех ректорах (архим. Иоанн (Соколов), Иннокен­тий (Новгородцев) [21], Никанор (Бровкович) [22], прот. А. П. Вла­димирский [23]) и при пяти казанских архиепископах (Афана­сий (Соколов) [24], Антоний (Ам­фитеатров) [25], Палладий (Раев) [26], Павел (Лебедев) [27] и Вла­димир (Петров) [28]). Два года он служил при ректоре Акаде­мии архимандрите Антонии (Храповиц­ком), причем один год служил, уже выйдя в отставку. По выхо­де из Академии он прожил два­дцать лет; за это время управля­ли Академией в сане епископов Антоний (Храповицкий) [29], ны­не на покое архиепископ Харьковский,

Алексий (Молчанов) [30], скон­чавшийся экзархом Грузии, Алек­сий (Дородницын) [31], ныне ар­хиепископ Владимирский, Анастасий (Александров) [32], ныне епископ Ямбургский, викарий Петроград­ский, ректор столичной Акаде­мии, и нынешний ректор Акаде­мии епископ Чистопольский Ана­толий <(Грисюк)> [33], которому суждено благословить в послед­ний раз в академическом храме незабвенного Петра Васильеви­ча и проводить на место вечного упокоения. Казанской епархией, а вместе <и> Академией за это время, после архиепископа Владимира, последовательно управ­ляли ныне скончавшиеся архиепископы: Арсений (Брянцев) [34], Димитрий (Ковальницкий) [35], Димитрий (Самбикин) [36], Ни­канор (Каменский) [37] и ныне здравствующий архиепископ Иа­ков (Пятницкий) [38], которому суждено встать во главе сонма духовенства при отпевании Пет­ра Васильевича.

Таким образом, покойный ма­ститый ученый и профессор Петр Васильевич знал девять ректо­ров Казанской академии¹ и де­сять казанских архиепископов. Для самой Академии он был жи­вым носителем и выразителем шестидесятилетней истории, вер­ным хранителем преданий род­ной Академии, в которой он сам долгое время стоял при корми­ле правления Академии в долж­ности помощника ректора по церковно-историческому отде­лению и члена правления, полу­чив еще в 1879 г. степень доктора богословия и ранее того, в дека­бре в 1868 г., звание ординарного профессора. В течение 36-летней профессорской службы он прохо­дил другие академические долж­ности, преимущественно бесплатные, не связанные с учено­-просветительными задачами Академии, начиная с библио­текаря Академии (1865-1870 гг.). Только инспекторская должность и соединенные с нею обязанно­сти чужды были характеру Петра Васильевича. За них он ни­когда не брался, хотя при изби­рательном порядке в должность инспектора, на то имел полное право по службе и старшинству. Вообще Петр Васильевич старал­ся избегать таких должностей, которые, хотя и оплачивались, но мешали его профессорской и ученой деятельности.

Как сослуживец, он был че­ловеком прекрасной души и до­брым товарищем. И тут скажем словами Я. А. Богородского: «Хотя Петр Васильевич не жил по тра­дициям провинциального обще­жития, не гостился, но всем был близок душой. Каждая встреча с ним оставляла по себе прекрас­ное впечатление. Этому содей­ствовали уравновешенность натуры Петра Васильевича, просто­та и естественность в обращении, изящество и какой-то приро­жденный аристократизм в мане­рах. Безукоризненность послед­них была такова, что даже зор­кая, сметливая молодежь ниче­го не могла подметить, чтобы благодушно представить Пет­ра Васильевича в лицах. Много­стороннее образование, яс­ное понимание вещей и тон­кий, ни для кого не обидный юмор делали его беседу в обще­стве поучительной и оживлен­ной; благородство души Петра Васильевича, любовь к правде, отзывчивость ко всему доброму и прекрасному поселяли к не­му доверие и вызывали на полную откровенность. Доброта ду­ши и любовь к Академии у не­го всегда выражались в щедрых пожертвованиях, в ученой и ма­териальной помощи студентам и для успехов научной деятель­ности Академии. Петр Василье­вич никогда не оставлял без уте­шения и материальной помо­щи своих сослуживцев и всех лиц, принадлежащих к Акаде­мии, — от профессора до малень­кого служителя, когда они при­ходили к нему в трудные мину­ты душевного горя и материаль­ной нужды».

Выше было сказано, что за 36 лет своей усердной профес­сорской службы и непрерывной ученой деятельности Петр Васи­льевич утомился. Близко стояв­шие к нему лица воочию видели, что Петр Васильевич с каждым годом не только <не> облегчал­ся, но еще больше подавлялся работами не по своей доброй воле, но, главным образом, от неравномерности распределения ака­демических работ. Здесь на пер­вом месте нужно поставить чте­ние студенческих семестровых и курсовых сочинений, состав­ление отзывов об ученых трудах на степени магистра и доктора, исполнение всяких поручений от академического начальства и Совета в виде составления пуб­личных речей, адресов, привет­ствий, некрологов и т. п. Все это распределялось между препо­давателями далеко неравномер­но, вследствие обычного на Ру­си недостатка общественной солидарности, частью и от свойства преподаваемого Петром Васильевичем предмета. На долю Петра Васильевича всегда выпадала са­мая большая часть работ. Между тем число студентов в Академии увеличивалось, следователь­но, и работы еще прибавлялось... Петр Васильевич окончательно задумал оставить официальную службу в Академии и не скрывал своего намерения от сослужив­цев, едва не убедивших его не по­кидать Академии. Но честность и прямота намерения у Пет­ра Васильевича взяли верх. «Ме­ня спас от этого соблазна, — го­ворил он сослуживцам, огор­ченным его выходом из Акаде­мии, — некоторый навык — плод многолетних занятий истори­ей — смотреть на текущие обсто­ятельства и даже на самого себя с возможно объективной точки зрения, со стороны и даже свер­ху. Посмотрел я так на себя повнимательнее и увидел, что я си­ла уже утомившаяся, отработав­шая свой термин, что не поспе­ваю идти вровень, нога в ногу, ни с современным развитием моей науки, ни с работой других членов академической корпора­ции...», а потому и вышел из Ака­демии. Конечно, в словах Петра Васильевича звучала присущая ему скромность, но, с другой сто­роны, он всегда высоко ставил положение профессора в аудито­рии и на кафедре. Кажется, Пет­ра Васильевича очень смущало то обстоятельство, что голос его, никогда не бывший сильным, стал слаб для аудитории и сту­денты, чтобы не проронить до­рогих слов любимого профессо­ра, в последние годы его служ­бы стали придвигать парты чуть не вплотную к его кафед­ре. Но была еще причина его то­ропливого ухода из штатных про­фессоров Академии, о которой он говорил только самым близ­ким к нему людям. Нужно было освободить штатную ординатуру для давно ждавшего ее доктора богословия Михаила Ивановича Богословского [39], человека семейного и нуждающегося. Наши духовные академии в отношении штатных ординатур в недавнем прошлом были поставлены в тя­желое положение. Лица с док­торскими степенями за неимени­ем штатных ординатур и экстра­ординатур оставались доцентами, ожидая или смерти профессора, или какой-либо служебной ката­строфы своего ближнего из штат­ных профессоров. Петр Василье­вич первый имел духовное му­жество, почувствовав некоторое утомление, освободить свою ор­динатуру для Михаила Ивано­вича. Этот добрый и всегда дет­ски наивный старец (вечная ему память!) даже приходил благо­дарить Петра Васильевича за то, что он освободил для него ординатуру.

Петр Васильевич с присущим ему благодушием принял эту благодарность и даже выражал удовольствие, что своим выхо­дом из состава штатных профес­соров сделал добро другому, от­части и себе, так как академиче­ские порядки значительно из­менились в последний год его штатной службы... У него доста­ло сил прослужить сверх штата только еще один, 1896/97 учеб­ный год, когда он совершенно оставил профессорскую службу в Академии, но не оставил самой Академии. «Теперь заочно, — го­варивал Петр Васильевич, — я, кажется, еще больше люблю Ака­демию, чем любил ее воочию. У меня от нее сохраняется в па­мяти только одно хорошее...» Пи­шущему эти строки незабвен­ный Петр Васильевич, задумав совсем выйти из Академии, го­ворил, что неудобно в одном де­ле хозяйничать двоим. Когда же его преемник на слова своего учителя и руководителя отве­чал, что «хозяином» в деле будет он — Петр Васильевич, а мо­лодой преемник будет толь­ко работником, и усердно просил его остаться хозяйни­чать по-прежнему, то услы­шал решительный ответ: «Нет, так нельзя. Быть хозяином я не имею прав». Не о пра­ве здесь может быть речь, а о пользе дела, говорилось на это Петру Васильевичу, но он оставался непреклонен, уверяя, что в душе и потом он никогда не оставит Академии и своего преемника...

Корпорация Академии, про­щаясь с Петром Васильевичем после его 36-летней академи­ческой профессорской служ­бы, надеялась, что Петр Васи­льевич не порвет с нею жи­тейских и ученых отноше­ний. Сам он тогда же пожелал остаться членом поместной церкви Арского поля как че­ловек все еще «академической веры». Он сдержал свое сло­во, и Академия всегда считала его своим самым близким ей че­ловеком, живым выразителем ее истории почти с первых годов су­ществования, хранителем старых академических преданий и муд­рым наставником. Освободив­шись от официальной профес­суры, Петр Васильевич сделал­ся неофициальным, «свободным» профессором с измененным со­ставом аудитории. Этот состав стал отличаться удивительным разнообразием. Его уединен­ную аудиторию в скромной квар­тире поодиночке и сообща ста­ли посещать лица разных поло­жений, званий, профессий и воз­растов. Среди посетителей Петра Васильевича мы не раз встре­чали иерархов, ученых, профес­соров, администраторов, пасты­рей, учителей, учеников — стар­цев, мужей, юношей, русских и инородцев. В квартиру «свобод­ного профессора» смелее пошли все, не боясь помешать его офи­циальным и срочным работам, как раньше.

Всегда добрый, внимательный и услужливый, Петр Василье­вич никогда не отказывал в нуж­ном и возможном совете. Всем доступный, он по-прежнему не жалел дорогих сокровищ сво­его ума, знания, опыта, делясь ими со всеми. Можно смело ска­зать, что никто из добровольных посетителей Петра Васильеви­ча не уходил от него неудовле­творенным и без новых знаний. Оставив академическую кафед­ру истории Русской Церкви, Петр Васильевич сам, без всякой офи­циальной нужды, продолжал обогащаться знаниями, стремясь еще более расширить свой уче­ный кругозор. Положение и об­становка «отставного профессо­ра» не ослабили научных ин­тересов его. Даже удар судьбы — потеря супруги — не помешал этому. Петр Васильевич по-хри­стиански, философски терпели­во переносил постигшее его го­ре, оставшись совершенно одино­ким; он не пал духом, интересу­ясь успехами академической науки. Ученая и популярная книга по всевозможным от­раслям знания оставалась его неизменным другом в ти­хой квартире. За три дня до своей мирной кончины он «от скуки» и «от нечего де­лать» в постели читал книжку «Русского архива». Находясь в курсе современной акаде­мической, отчасти и универ­ситетской науки, он про­должал оставаться не толь­ко профессором-историком, но делался еще ученым-энциклопедистом. Одинако­во полезно и приятно было всем беседовать с Петром Васильевичем, сохранившим до конца своих дней светлый ум. Разные новости в акаде­мической науке и литерату­ре, преломляясь в призме широко просвещенного и глубо­ко философского и практиче­ского ума и художественной чуткости при свежести мыс­ли, в комментариях Петра Васильевича являлись в лучшем понимании и освещении. Все, что выходило из-под его пера, носит прежний характер могу­чего и неослабевающего таланта. Как например такой литератур­ной работы можно указать на его трактат «Богословская полеми­ка 1860-х годов об отношении православия к современной жиз­ни» (Прав, соб., 1902 г. и отдель­но) [40]. Его автобиография, хо­тя не законченная, представляет собой не случайные записки, но высокохудожественное ли­тературное произведение. Естественно, что Академия по-преж­нему гордилась Петром Васи­льевичем и ценила его как сво­его профессора, преклоняясь пред его авторитетом. В ака­демической корпорации часто приходилось слышать вопрос: «А как на этот счет думает Петр Васильевич?» Его слово было решающим. К нему как носителю старых академических традиций и выразителю более полувековой истории Казанской академии об­ращались за нужными историче­скими справками о делах давно минувших дней академической жизни. Петр Васильевич никогда не отказывал в этом своей Almae Matri. Можно сказать, в лице его объединялась старая и но­вая Академия. Со своей стороны, Петр Васильевич не переставал радоваться радостями и печа­литься печалями нынешней Ака­демии. Академическую семью, значительно изменившуюся в своем составе, он по-прежнему <считал> для себя родной и близ­кой. Стар и юн из этой семьи оди­наково любезно был принят Пет­ром Васильевичем. Для всех он и теперь являлся образцом кор­ректности, деликатности и высо­кочестного отношения к своим обязанностям, как человека и гражданина. До самого послед­него времени, чувствуя слабость в ногах, он не позволял себе при­сесть, когда стоял его собесед­ник. Только на последнем году своей жизни он стал очень тяго­титься сторонними посетителя­ми, не имея возможности по болезни всего организма, особенно ног, уделять им внимания более 10 минут. Его усталое тело посто­янно требовало изменения по­зы и даже положения. К тому же у больного стал развиваться не­фрит. Но были у него такие по­сетители, которых он принимал почти во всякое время и не стес­нялся их присутствием. Мы не будем говорить о семье пишу­щего эти строки, которую он счи­тал за родную семью... Одним из постоянных его посетителей был профессор К. В. Харлампович [41], делившийся с Петром Васи­льевичем разными новостями из ученого, литературного, общественного и других миров. Лю­бил он принимать у себя так­же бывшего секретаря Акаде­мии, ныне инспектора народных училищ Волынской губернии А. А. Нечаева [42], человека пре­красной души и горячо любивше­го Академию, готового сделать для нее все возможное. Эта черта в Александре Андреевиче особен­но нравилась Петру Васильевичу, весьма и весьма жалевшему, когда А. А. Нечаеву, по разным обстоятельствам, с тяжелым чув­ством пришлось оставить службу в Академии в качестве секретаря и не удалось войти в состав ака­демической корпорации. Близко принят был Петром Васильеви­чем молодой академический до­цент А. Г. Лушников [43], с кото­рым у маститого профессора за­вязались особенно близкие от­ношения, когда талантливый бедняк Алексей Ееоргиевич был еще студентом. Принять нена­долго Петр Васильевич рад был всех, когда чувствовал себя не со­всем больным...

Академическое студенчество по-прежнему оставалось близ­ким доброму и отзывчивому сердцу Петра Васильевича. Он просто и ласково встречал и при­нимал студентов не только Ака­демии, но и Университета, неред­ко являвшихся к нему за ученым советом и за помощью при тяж­ких материальных обстоятель­ствах. Испытав на себе крайнюю бедность в дни студенчества, Петр Васильевич не забывал бед­ных студентов. Составив из соб­ственных средств две стипен­дии для беднейших студентов, он продолжал до самой кончины де­лать щедрые вклады в общество недостаточных студентов, а част­ной своевременной и секретной денежной помощью иногда из­бавлял лучших студентов от пе­чальной необходимости по се­мейным обстоятельствам среди курса оставлять Академию...

Академическая библиотека в течение более полувека при­нимала от Петра Васильевича весьма ценные книжные дары, заключающиеся иногда в ред­ких изданиях. Все самое ценное из своей библиотеки он при жиз­ни передал в академическую биб­лиотеку. Эти дары можно счи­тать тысячами экземпляров.

Можно было бы много сказать о щедрости и благотворитель­ности Петра Васильевича в дру­гих случаях. Петр Васильевич до самой своей кончины неиз­менно оставался не только про­фессором, ученым, но еще человеком благородным и благо­дарным сыном воспитавшей его Академии. С наступлением ны­нешней весны он вместе с про­фессором Покровским выраба­тывал план выезда из кварти­ры, чтобы посмотреть Казань, что с ней произошло за полтора года его невольного затворничества; особенно ему хотелось по­бывать в Академии и академиче­ском храме, который он любил. Но этим планам не суждено было осуществиться.

Продолжние следует...

Примечания

¹ Такое сравнительно небольшое количество ректоров Академии за более полувековой период жизни Академии на глазах Петра Васильевича объясняется тем, что единственный до сего времени бывший ее ректор в сане протоиерея, а не архимандрита или епископа, прот. А. П. Владимирский, первый магистр первого курса Академии, стоял во главе Академии без года четверть века — с 1870 по 1895 г.

***

24. Архимандрит Иннокентий (Новгородцев) (1823-1868) — ректор Казанской духовной академии. Выпускник Киевской духовной академии (1851), инспектор (185Д) и ректор Казанской духовной семинарии (1855-1865), ректор Казанской духовной академии (1865-1868).

25. Архиепископ Херсонский и Одесский Ника- нор (в миру Александр Иванович Бровкович; 1826-1890) — духовный писатель, философ, доктор богословия. Выпускник Санкт-Петер­бургской духовной академии (1852), ректор Рижской (1856-1857), Саратовской (1857—1865), Полоцкой (1865-1868) духовных семи­нарий, ректор Казанской духовной академии (1868-1871), епископ Аксайский (1871-1876), епископ Уфимский и Мензелинский (1876—1883), епископ Херсонский и Одесский (1883), с 1886 — архиепископ.

26. Протоиерей Александр Поликарпович Владимирский (1821-1906) — ректор Казанской духовной академии (1871-1895), ординарный профессор по кафедре основ­ного богословия (1871-1884), ординарный профессор по кафедре введения в круг богословских наук (1884-1886). Выпускник Киевской духовной академии (1846), иерей (1847). Профессор кафедры православного богословия Казанского университета (1850), декан историко-филологического факульте­та Казанского университета (1864-1871). Преподавал в университете также логику, психологию и философию. В 1851 году назначен настоятелем университетской Крестовоздвиженской церкви. В 1867 году возведен в сан протоиерея. С 1871 года главный редактор журналов «Православ­ный собеседник» и «Известия по Казанской епархии». Автор трудов, посвященных доказательству подлинности описываемых в Священном Писании событий, в кото­рых опирается на западноевропейские исследования. Ему принадлежат переводы нескольких западноевропейских работ по библеистике.

24. Архиепископ Казанский и Свияжский Афа­насий (в миру Андрей Григорьевич Соколов; 1801-1868) — выпускник Санкт-Петербург­ской духовной академии (1825), ректор Чер­ниговской (1830-1832), Тверской (1832-1838) и Санкт-Петербургской (1828-1842) духовных семинарий. Епископ Томский и Енисейский (1841-1853), архиепископ Иркутский и Нерчинский (1853-1856), Казанский и Свияжский (1856-1866).

25. Архиепископ Казанский и Свияжский Ан­тоний (в миру Яков Гаврилович Амфитеатров; 1815-1879), почетный член Императорской академии наук. Выпускник Киевской духовной академии, ректор Киево-Софийского духов­ного училища (1840-1845), ректор Киевской духовной семинарии (1845-1851), ректор Киевской духовной академии (1851-1858), епископ Чигиринский, викарий Киевской епархии (1858), епископ Смоленский (1859— 1866), архиепископ Казанский и Свияжский (1866-1879).

26. Митрополит Палладий (в миру Павел Иванович Раев, 1827-1898) — выпускник Ки­евской духовной академии (1852), инспектор Санкт-Петербургской духовной семинарии (1862-1864), ректор Санкт-Петербургской духовной семинарии (1864-1866), епископ Ладожский, викарий Санкт-Петербургской епархии (1866-1869), епископ Вологодский и Устюжский (1869-1873), епископ Там­бовский и Шацкий (1873-1876), архиепископ Рязанский и Зарайский (1876-1882), архиепи­скоп Казанский и Свияжский (1882-1887), архиепископ Карталинский и Кахетинский, экзарх Грузии (1887-1892), митрополит Санк­т-Петербургский и Ладожский (1892-1898), первоприсутствущий член Святейшего Синода.

27. Архиепископ Казанский и Свияжский Павел (в миру Петр Васильевич Лебедев; 1827- 1892) — выпускник Санкт-Петербург­ской духовной академии (1853), инспектор Санкт-Петербургской духовной академии (1859-1861), ректор Смоленской духовной семинарии (1861-1866), ректор Санкт-Петер­бургской духовной семинарии (1866-1868), епископ Выборгский, викарий Санкт-Пе­тербургской епархии (1868-1869), епископ Ладожский, викарий Санкт-Петербургской епархии (1869-1871), архиепископ Кишинев­ский и Хотинский (1871-1882), архиепископ Карталинский и Кахетинский, экзарх Г рузии (1882-1887), архиепископ Казанский и Свияж­ский (1887-1892).

28. Архиепископ Казанский и Свияжский Владимир (в миру Иван Петрович Петров; 1828- 1897) — духовный писатель, миссионер. Выпускник Киевской духовной академии (1853), инспектор Иркутской духовной семи­нарии (1857), инспектор Томской духовной семинарии (1857-1861), инспектор и экстра­ординарный профессор Санкт-Петербургской духовной академии (1861-1865), начальник Алтайской Миссии (1865-1880), епископ Бийский, викарий Томской епархии (1880-1883), епископ Томский и Семипалатинский (1883— 1886), епископ Ставропольский и Екатеринодарский (1886-1889), епископ Нижегородский и Арзамасский (1889-1892), архиепископ Казанский и Свияжский (1892-1897).

29. Митрополит Киевский и Галицкий Антоний (в миру Алексей Павлович Храповиц­кий; 1863-1936) — один из наиболее ярких богословов и иерархов Русской Церкви конца XIX — начала XX века. По окончании Санкт- Петербургской духовной академии (1885) был преподавателем Холмской духовной семинарии (1886), доцентом (1887) и инспек­тором (1889) Санкт-Петербургской духовной академии. Ректор Санкт-Петербургской духовной семинарии (1990). В том же году возведен в сан архимандрита и назначен ректором Московской духовной академии. Ректор Казанской духовной академии (1895-1900). Епископ Чебоксарский (1897), епископ Чистопольский (1899), викарий Казанской епархии. Епископ Уфимский и Мензелинский (1900-1902), архиепископ Волын­ский и Житомирский (1902-1914), возведен в сан архиепископа (1906), член Святейшего Синода (1912), архиепископ Харьковский и Ахтырский (1914-1917), возведен в сан митрополита (1917), митрополит Киевский и Галицкий (1918) — сохранял этот титул до самой смерти в эмиграции. В зарубежье явился одним из основателей и первым пред­седателем Архиерейского синода Русской Православной Церкви Заграницей (1921).

30. Архиепископ Алексий (в миру Алексей Васильевич Молчанов; 1853-1914) — духовный писатель, проповедник, автор статей по бо­гословским вопросам. Выпускник Казанской духовной академии (1887), ректор Казанской духовной семинарии (1899), ректор Казанской духовной академии (1900-1905), епископ Чи­стопольский, викарий Казанской епархии (1900), епископ Таврический и Симферопольский (1905-1910), епископ Псковский и Порховский (1910-1912), епископ Тобольский и Сибирский (1912-1913), архиепископ Карталинский и Кахе­тинский, экзарх Грузии (1913-1914).

31. Архиепископ Владимирский и Шуйский Алексий (в миру Анемподист Яковлевич До­родницын; 1859-1919) — духовный писатель и богослов. Выпускник Московской духовной академии (1885), ректор Литовской духовной семинарии (1903-1904), епископ Сумский, викарий Харьковской епархии (1904-1905), епископ Елисаветградский, викарий Хер­сонской епархии (1905), епископ Чистополь­ский, первый викарий Казанской епархии, ректор Казанской духовной академии (1905-1912), епископ Саратовский и Царицын­ский (1912-1914), архиепископ Владимирский и Суздальский (1914-1917).

32. Епископ Ямбургский Анастасий, викарий Санкт-Петербургской епархии (в миру Алек­сандр Иванович Александров; 1861-1918) — ученый-славист. Выпускник историко-филологического факультета Казанского университета (1883), приват-доцент кафедры сравнительного языковедения Дерптского университета (1886), приват-доцент кафедры сравнительного языковедения и санскрита Харьковского университета (1886-1888), экстраординарный профессор кафедры срав­нительного языковедения и санскрита Казан­ского университета (1888-1889), профессор кафедры славянской филологии Казанского университета (1889-1911), профессор Казан­ской духовной академии по кафедре истории славянских и Румынской церквей (1910-1911). Пострижен в монашество (1910), инспектор Казанской духовной академии (1910-1912), профессор Казанской духовной академии по кафедре церковнославянского и русского языков и палеографии (1911-1913), епископ Чистопольский, викарий Казанской епархии (1912-1913), епископ Ямбургский, викарий Санкт-Петербургской епархии (1913-1918), последний ректор Санкт-Петербургской ду­ховной академии до ее закрытия (1913-1918), автор научных трудов по славистике, срав­нительному языкознанию, русской диалек­тологии, церковнославянскому и литовскому языкам, психологии и физиологии речи, ис­тории Черногории. Знаток многих славянских языков и санскрита.

33. Священномученик Анатолий, митрополит Одесский и Херсонский (в миру Андрей Григо­рьевич Грисюк; 1880-1938) — историк церкви. Выпускник Киевской духовной академии (1904), инспектор и профессор Московской духовной академии (1912-1913), ректор Казанской духовной академии (1913-1921), епископ Чистопольский, викарий Казанской епархии (1913-1922), епископ (с 1923 — ар­хиепископ) Самарский и Ставропольский (1922-1928), архиепископ (с 1932 — митро­полит) Одесский и Херсонский (1928-1936). Арестован в 1937 году, скончался в 1938 году в Кылтовской сельхозколонии Республики Коми. Причислен клику новомучеников и исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года.

34. Архиепископ Харьковский и Ахтырский Арсений (в миру Александр Дмитриевич Брян­цев; 1839-1914) — выпускник Киевской ду­ховной академии (1868), епископ Ладожский, викарий Санкт-Петербургской митрополии (1882-1887), ректор и профессор Санкт-Петер­бургской духовной академии (1883), епископ (с 1893 — архиепископ) Рижский и Митавский (1887-1897), архиепископ Казанский и Свияж­ский (1897-1903), архиепископ Харьковский и Ахтырский (1903-1914).

35. Архиепископ Херсонский и Одесский Димитрий (в миру Михаил Георгиевич Ковальницкий; 1839-1913) — профессор Киевской духовной академии, духовный писатель и церковно-общественный деятель. Выпускник Киевской духовной академии (1867), профессор кафедры древней и новой общей церковной истории (1878), епископ Чигиринский, викарий Киевской епархии и ректор Киевской духовной академии (1898-1902), епископ Тамбовский и Шацкий (1902) , архиепископ Казанский и Свияжский (1903-1905), архиепископ Одесский и Хер­сонский (1905-1913).

36. Архиепископ Казанский и Свияжский Димитрий (в миру Димитрий Иванович Самбикин; 1839-1908) — выпускник Санкт-Петер­бургской духовной академии (1865), ректор Тамбовской духовной семинарии (1872-1881), ректор Воронежской духовной семинарии (1881-1886), епископ Балахнинский, викарий Нижегородской епархии (1886), епископ Балт- ский, викарий Подольской епархии (1887— 1890), епископ Подольский и Брацлавский (1890-1896), епископ (с 1898 — архиепископ) Тверской и Кашинский (1896-1905), архиепи­скоп Казанский и Свияжский (1905-1908). Опубликовал множество научных трудов, в том числе по Догматическому богословию и Свя­щенному Писанию Нового Завета. Главный труд архиепископа Димитрия (Самбикина) — «Месяцеслов русских святых, всею Русскою Церковию или местно чтимых» (1878-1907).

37. Архиепископ Казанский и Свияжский Никанор (в миру Никифор Тимофеевич Каменский; 1847-1910) — богослов, археограф. Выпускник Казанской духовной академии (1874), законоучитель Казанской учительской семинарии (1874—1879), протоиерей (1879), ректор Казанской духовной семинарии (1879-1891), пострижен в монашество (1889), архимандрит, епископ Чебоксарский, викарий Казанской епархии (1891 -1893), епископ Архангельский и Холмогорский (1893-1896), Смоленский и Дорогобужский (1896-1899), Орловский и Севский (1899-1902), Екатеринбургский и Ирбитский (1902), Гродненский и Брестский (1903-1905), архиепископ Варшавский и Привисленский (1905-1908), архиепископ Казанский и Свияжский (1908-1910). Покровитель церковно­исторического и археологического направления в богословской науке и церковно-общественной деятельности. Основатель церковно-археологических комитетов в Смоленске и Гродно и церковно­-сторических музеев в Орле и Варшаве.

38. Митрополит Томский Иаков (в миру Иван Алексеевич Пятницкий; 1844-1922) — выпуск­ник Санкт-Петербургской духовной академии 1829, архимандрит, ректор Вифанской духовной семинарии (1886-1891), епископ Ба­лахнинский, викарий Нижегородской епархии (1891-1892), епископ Уманский, викарий Ки­евской епархии (1892), епископ Чигиринский, викарий Киевской епархии (1893-1898), епи­скоп Кишиневский и Хотинский (1898-1904), архиепископ Ярославский и Ростовский (1904-1907), Симбирский и Сызранский (1907-1910), архиепископ (с 1917 года — мит­рополит) Казанский и Свияжский (1910-1920), митрополит Томский (1920-1921). В 1922 году в Томске скончался вскоре после перенесен­ной тяжелой операции.

39. Богословский Михаил Иванович (1844— 1915) — доктор богословия, профессор Казанской духовной академии. Выпускник Казанской духовной академии (1870), доцент 1830- , экстраординарный (1886) и ординар­ный (1895) профессор по кафедре Священного Писания Нового Завета, доктор богословия (1895), преподаватель немецкого языка (1884-1896). Под руководством П. А. Юнгерова принимал активное участие в переводе Ветхо­го Завета на русский язык с LXX. Следуя тра­диции православной новозаветной исагогики и экзегезы, критиковал рационалистические воззрения на евангельскую историю, в частно­сти взгляды Л. Н. Толстого и представителя новой (тюбингенской) школы богословия Адольфа Гарнака. Автор многочисленных ста­тей, посвященных в основном хронологически последовательному изучению жизни Иисуса Христа и толкованию сложных мест новоза­ветных текстов, апостольских посланий, среди них: «Пролог Евангелия св. ап. Иоанна» // Пра­вославный собеседник, 1878 Т. 1. С. 400-433; «Пролог св. Евангелиста Луки» // Православ­ный собеседник, 1879. Т. 1. С. 3-34.; «О двух гносеологиях Иисуса Христа» // Православный собеседник, 1880. Т. 1. С. 29-75. и др.

40. Знаменский П. В. Богословская полемика 1860-х гг. об отношении православия к совре­менной жизни // Православный собеседник.т1902. Ч. 1. С. 554-561, 640-654, 780-792; Ч.2. С.325-352, 479-499, 639-657.

41. Харлампович Константин Васильевич (1870-1932) — российский и советский историк Церкви, историк просвещения, богослов. Выпускник Санкт-Петербургской духовной ака­демии (1894), преподаватель латинского языка Казанской духовной семинарии (1895-1914), профессор Казанского университета по кафед­ре истории Русской Церкви (1909), Лауреат Уваровской премии (1900), член-корреспон­дент Императорской академии наук (1916), ака­демик Украинской академии наук (1919-1928). Автор многочисленных трудов, среди которых: «К истории западно-русского просвещения. Виленская братская школа в первые полвека ее существования». Вильно, 1897; «Острожская православная школа. Историко-критический очерк». Киев, 1897; «Западнорусские право­славные школы XVI и начала XVII вв.» 1898; «О христианском просвещении инородцев». Казань, 1904; «Казанские новокрещенские школы», Казань, 1905.

42. Нечаев Александр Андреевич (1879- 1917) — выпускник Казанской духовной академии (1903), преподаватель Пермской (1903) и Тамбовской духовных семинарий (1904-1911), секретарь Совета и Правления Казанской духовной академии (1911-1916). Дядя митрополита Волоколамского и Юрьев­ского Питирима (Нечаева) (1926-2003), пред­седателя Издательского отдела Московского Патриархата (1963-1994).

43. Лушников Алексей Георгиевич (1886-?) — выпускник Казанской духовной академии, доцент кафедры истории русской литературы.