Публикации

Церковь во имя Грузинской иконы Божией Матери города Казани

  Количество просмотров

Мы продолжаем серию исследований доцента Казанской Православной Духовной семинарии, лауреата Макариевской премии Анатолия Михайловича Елдашева об утраченных храмах Казани.

Сегодня наш рассказ о церкви во имя Грузинской иконы Божией Матери.

Современные паломники, прибывающие в Раифскую пустынь, прикладываясь к чудотворному образу Грузинской иконы Божией Матери, вряд ли помнят о том, что в довоенное время в Казани существовала церковь во имя этой иконы, находящаяся на Грузинской улице (ныне улица Карла Маркса). Она имела свою интересную и богатую историю. Об этом наш рассказ.

Церковь Грузинской иконы Пресвятой Богородицы была освящена в 1702 году. Местоположение ее определялось, как «за деревянным городом, в Красной слободе». Первоначально она была деревянной, неизвестен год построения каменной. В 1745 году Грузинская церковь имела придел в честь Святой Троицы. В это время она была пятиглавой. Сначала церковь была покрыта железом, затем — черепицей. При ней были устроены два придела — Троицкий и Митрофаниевский, а также колокольня в одной связи с храмом. Она была сожжена летом 1774 года повстанцами Емельяна Пугачева, долго стояла заброшенной. Не успели ее отстроить к 1838 году, как новая напасть —  городской пожар 26 августа 1842 года сильно повредил здание, и новый ремонт был совершен лишь через десять лет.

Грузинская церковь Казани

С высокой стройной колокольней, со стрельчатыми в ней пролетами и окнами в самом храме, Грузинская церковь стала производить весьма приятное впечатление, особенно когда была выкрашена в нежный розовый цвет и украшена снаружи изображениями святых. В 1908 году храм был обнесен художественной решеткой по проекту известного казанского архитектора Ф. Бечко-Друзина.[1]

Из памятников церковной древности внутри храма прежде всего выделялись серебряные напрестольные кресты. Старший из них относился к 1704 году и имел надпись:

«Построенъ сий крестъ Господен по благословению великого господина преосвященнейшего Тихона митрополита Казанского и Свияжского во граде Казани въ Красную слободу въ церковь Пресвятыя Богородицы Грузинския церковною казною и подаяниемъ благочестивыхъ христианъ лета 7212».

Другой крест построен рачением просфорницы Евдокии Петровой 31 сентября 1749 года. На нем были унизанные мелким жемчугом изображения Распятия и других моментов жизни Спасителя, связанные с Его крестной смертью.

Из икон наибольшим почитанием пользовалась храмовая Грузинская икона Божией Матери, находившаяся за правым клиросом. От нее происходили многочисленные исцеления. Какого она  была времени написания, об этом в начале XX века уже основательно подзабылось, единственное, что говорило об ее древности — икона была облачена в оклад, изготовленный в 1706 году. Такой же древности был образ Благовещения, обшитый шелком и позументом, висящий в притворе.

За левым клиросом находилась Казанская икона Божией Матери в богатом окладе, в ризе от 1772 года. По древности к ней приближались образа Смоленской Божией Матери и Казанской. Первый — с датой 1791 года в серебряной позолоченной ризе с сетчатым венцом, с выпуклыми изображениями Всевидящего Ока, короны и вазы, находился в главном алтаре; второй образ с окладом 1798 года был пожертвован известным университетским профессором Карлом Фуксом и висел на арке, ведущей в главный храм.

В ризнице хранилась также икона Василия Великого в серебряном окладе 1808 года. Эта именная икона происходила из известного рода Апехтиных. Любопытны были иконы святителей Казанских Гурия, Варсонофия и Германа в архиерейских облачениях из парчи и «мозаичная» икона «Моление о Чаше». Здесь Спаситель, ангел и спящие апостолы писаны на вырезанных из дерева фигурах, почва и скала — из уральских цветных камней. Это скорее всего была панорама, чем мозаичная икона.

Наиболее древними были Евангелия — 1731, 1735 и 1745 годов, все московского книгопечатания. Представлял интерес серебряный оклад Евангелия 1805 года. На верхней его доске имелись пять финифтиевых клейм в стразах с изображениями Воскресения Христова и четырьмя евангелистами. Застежками служили фигурки святых.[2] Особо древних рукописей не было. Метрические книги велись с 1782 года.

Из колоколов два имели надписи: 1) в 71 пуд с изображениями Святой Троицы, святителя Митрофана, Грузинской иконы Божией Матери и неизвестного святого имел надпись:

«Сей колоколъ лить во славу Святые Троицы иждивениемъ подполковника Николая Никитова Чичагова, вылитъ въ царствующемъ граде Казани, въ слободе Подлужной, въ заводе Луки Рукавишникова», 2) имевший весу 10 пудов, с трещиной: «Литъ в 1808 году въ городе Казани, мастеръ Иванъ Ефимовъ Астраханский».[3]

К слову, в  XIX столетии в Казани отливали колокола на заводах братьев Ивана и Ильи Астраханцевых, Стефана Дьяконова, Петра Корюхина, Разумова, Луки Рукавишникова, Тимофеева.

Как известно, в 1928 году в Казани начался слом субдоминантного религиозного ландшафта. За восемь лет в городе уничтожили более половины храмов, монастырей и мечетей. Все взрывы производил полк латышских стрелков, расквартированный в казанском кремле. Владимирский собор взорвали последним в городе, в апреле 1936 года. [4]

Летом 1932 году наступил черед и церкви Грузинской иконы Божией Матери.

Листая документы минувшего

«Начальнику конторы комжилстроя. 9 марта 1932 г. Президиум городского Совета предлагает немедленно приступить к разбору предназначенных для коммунального жилищного строительства церквей и мечетей. 1) Владимирский собор (Московская ул.); 2) Грузинская церковь (ул. К.Маркса); 3) Кафедральный собор (коридор по направлению к новому зданию областкома); 4) Воскресенская церковь (ул. Чернышевского); 5) Федоровский монастырь; 6) Спасский монастырь (в Кремле) передать коммунжилстрою, в случае неразбора Татбашшколой для надстроек… Зам. Предгорсовета  Муратов».[5]

Ныне на ее месте стоит типовой жилой четырехэтажный дом (№ 44 по ул. К.Маркса), по проекту архитектора Н.А. Баталова с отделением связи №15. Уж очень хороша она была в ретроспективном взгляде со стороны Театральной площади (ныне площадь Свободы).

К Грузинской церкви была приписана часовня в память избавления Государя Императора Александра II  от руки революционного разночинца 4-го апреля 1866 года, находившаяся между Дворянским собранием и старым оперным театром. Часовня была построена в 1868 году по проекту казанского губернского архитектора Грицевича. Ее тоже разобрали в начале 1930-х годов.

В своем повествовании об истории Грузинской церкви мы не можем не вспомнить одного из видных последних настоятелей храма протоиерея, и.д. должность доцента Казанской Духовной академии по кафедре пастырского богословия и гомилетики Александра Александровича Воронцова. Брат его, протоиерей Николай Александрович был настоятелем Петропавловского собора († 10 февраля 1916 г.).

Отец Александр многих прихожан крестил, венчал, отпевал в своей церкви. 18 августа 1917 года он участвовал в отпевании и погребении тела начальника казанского порохового завода, генерал-лейтенанта Всеволода Всеволодовича Лукницкого, погибшего при тушении крупного пожара, вспыхнувшего на заводе. [6]

Он пережил лихолетье октябрьских событий и скончался 31 марта 1919 года, похоронен на Арском православном некрополе. Его могила не сохранилась.[7] В памяти прихожан он остался добрым, отзывчивым и мудрым пастырем.

Неумолимое время до неузнаваемости видоизменяет среду обитания людей: стирая дома, молитвенные знаки, места их последнего упокоения.

И наш долг перед памятью благочестивых предков установить хотя бы на месте порушенного храма мемориальную табличку. Ибо, как сказано в Писании: «Аз есмь воскресение и живот; веруяй в Мя, аще и умрет, оживет. И всяк живый и веруяй в Мя не умрет во веки». (Ин. 11. 25 — 26).

* * *

В  Раифской  пустыни

«18 августа 1918 г. в ночь на Преображение Раифская пустынь подверглась налету отряда красноармейцев. «Гости» обшарили все помещения и кладовые монастыря, причем было взято все вплоть до зубной щетки, не говоря уже о предметах продовольствия, как: мясо, крупа, мука и т.д. Была уведена скотина, перерезаны все куры. Безчинствующие красноармейцы забирались в церкви, заходили в алтарь, не снимая шапок. Молодые монахи еще раньше покинули монастырь, старики же ничего не могли поделать с бандитами». [8]


[1] Фролов Г.В. Путеводитель по храмам и монастырям города Казани. — Казань: Центр инновационных технологий, 2005. — С. 67.

[2] Известия по Казанской епархии. — Казань: Издание Казанской Духовной академии, 1912 год. — С. 1481.

[3] Ключевская Е.П. Словарь казанских художников. Вторая половина XVI — начало XX века.— СПб: Славия, 2009. — С. 113.

[4] Этот малоизвестный факт об участии полка латышских стрелков в уничтожении православных храмов города автор почерпнул из сборника статей и сообщений городской научно-практической конференции, состоявшейся 21 мая 2002 г. См: Казанский посад в прошлом и настоящем. — Казань: Мастер Лайн, 2002. — С. 99.

[5] Национальный архив Республики Татарстан, фонд  732, опись  6, дело  54,  лист  19.

[6] Камско — Волжская Речь. 18 августа 1917 г., № 178, пятница.

[7] См.: Елдашев А.М. Казанский некрополь. (XVI — начало XX вв.) — Казань: Центр инновационных технологий, 2009. — С. 38.

[8] Камско — Волжская Речь. 7 сентября (25 августа) 1918 г.

 

Вернуться к списку

Последние добавления